 |
| Фото Ольги Тушиной |
«Здесь сидели…»
Тяжелая, обитая железом дверь с круглым отверстием-глазком поддается с трудом. Низкие своды, замурованное маленькое окошко в толстой стене. Справа и слева от двери на стене нацарапаны какие-то надписи, уходящие за тяжелые стеллажи. С отцом Александром Шестаковым, настоятелем собора, отодвигаем их. Все пространство стен испещрено надписями, сделанными карандашом или нацарапанными. Рассматриваем их, но тусклого освещения лампочки над дверью явно недостаточно. С большим трудом пытаемся прочесть: почти все они замазаны. Вот некоторые из них. «Сидел Кочалов с ...лаг уч-ка ... ст. 109 осужденный 19 мая 1942 года сроком на 5 лет». «Здесь сидел Мещеркин Г.Г. 19/1-42 обвиняемый по ст… Осудили дали 2 года». «Здесь сидели Воилов Шилов Подоров». «ст-я 105-2 ... неизвестно сколько дадут». «Здесь сидел (...)рилов Жора приговоренный к расстрелу 1 ноября 1942 года 58-14». Наверху алтарь, святая святых храма… Сердце сжимается: вот она, еще одна страница нашего недавнего прошлого, когда здания обители оказались на территории одного из «островов» архипелага ГУЛАГ. Сейчас маловероятно, что мы узнаем имена тех, кто строил наш город и завод, тем более что первостроителями в большей части были заключенные. Об этом не любят вспоминать - зачем ворошить прошлое. Его стараются вычеркнуть из памяти так же, как старательно кем-то замазаны были имена и фамилии заключенных в казематах Никольского собора. Но если мы не извлечем уроков из прошлого, кто может гарантировать, что все это не повторится пусть не с нами, но с нашими детьми и внуками?А мне в чем каяться?
Не так давно состоялся у меня разговор с одним из известных людей города. Речь зашла о том, что наш народ до сих пор не покаялся в преступлениях прошлого. «А я-то в чем должен каяться?!» - недоуменный вопрос моего знакомого звучал вполне справедливо, ведь и его семья пострадала во времена репрессий. Но разве все, что мы имеем сегодня, не следствие того, что было вчера, а завтра разве не будет то, что мы подготовим сегодня? Наверное, покаяние – это заполнение в нас той духовной пустоты, которая образовалась в результате насильственной гибели миллионов людей, не сумевших передать нам своих знаний, культуры, духовности. Покаяние – это изменение жизни. Немецкий народ давно покаялся в злодеяниях, совершенных фашистами. Покаяние это выражалось, например, в том, что нынешняя немецкая молодежь, мальчики, которые никого не убивали, но которые чувствуют свою вину за то, что совершил их народ над другими народами, приезжают в Россию безвозмездно ухаживать за бывшими советскими солдатами, немощными стариками в домах престарелых и инвалидов. Быть может, поэтому Германия, проигравшая Вторую мировую, сейчас одно из самых развитых государств Европы и мира и уровень жизни немецкого народа несколько выше уровня жизни нашего народа-победителя. Многих сейчас возмущает, что в резолюции ОБСЕ от 3 июля 2009 года было «уравнено государство-агрессор со страной, которая понесла наибольшие жертвы, брошена тень на народ-победитель». Но о прошлом забывать нельзя. Если мы не поймем его ошибок, не принесем покаяния за преступления, совершенные НАШЕЙ властью по отношению к НАШЕМУ народу, в которых соучаствовали миллионы наших сограждан, - это прошлое может повториться. Кто не согласен со мной - почитайте «Архипелаг ГУЛАГ» Александра Солженицына, дневники Ефросиньи Керсновской, повести «Прочерк» и «Софья Петровна» Лидии Чуковской.Волосок отделял…
Как-то довелось мне быть на конференции, проходившей в Москве на тему «Явление А.И. Солженицына как опыт противостояния пустоте в сообществе». Врезались в память слова, сказанные Натальей Дмитриевной Солженицыной: «Архипелаг ГУЛАГ» потому надо читать, что там сказано: каждый из нас мог бы оказаться не в лагере, а в охранниках. Это сказано совершенно ясно, и в этом все дело. Это, между прочим, пережили Александр Исаевич и я, хотя у нас разница в двадцать лет и мы жили - он в Ростове, а я в Москве. Вот к концу вашего университета приходят люди и загоняют в училище НКВД. Я училась на мехмате МГУ, теория вероятности... И пришли эти дяди в штатском и сказали: «Теорию вероятностей мы забираем всю группу в этом году, потому что нам нужны шифровальщики...» Я сказала: «Не пойду». Мне ответили: «Пойдешь». Ну, там уже личная история, как это все дальше получилось... Вот он пишет в «Архипелаге»: «Волосок меня отделял от того, чтобы я стал с голубыми погонами». Кто?! Солженицын». Об узниках Ягринлага, их вкладе в строительство нашего города уже сказано немало на страницах наших газет. Ежегодно проходят встречи, «круглые столы». Чаще всего – по инициативе неравнодушных людей – членов северодвинского отделения общества «Совесть», которые не могут забыть о том, какой ценой построен наш город, хотя и не были участниками тех событий. Но помним ли об этом мы, северодвинцы? Вспоминаем ли мы о том, что большая часть города, предприятия, на которых мы трудимся, построены заключенными, многие их которых стали невинными жертвами сталинского режима? Кто из нас, проходя мимо деревянных домов старого города или рядом с заводскими цехами из красного кирпича, вспоминает о том, чьими руками это строилось? Или каждый день, открывая кран, из которого течет вода, с благодарностью вспоминаем ли мы тех, кто построил для нас водовод и водозабор на Солзе? И кто из нас, спеша на свой дачный участок по дороге на Солзу, остановится на несколько минут перед указательным знаком «Мемориал невинным жертвам Ягринлага», чтобы пройти по проложенным деревянным мосткам к месту, где захоронены останки десятков тысяч, и почтить их память? До сих пор многие северодвинцы считают, что мемориал жертвам Ягринлага находится на Яграх, где братские могилы.«Начало репрессий - в сердце»
О вкладе заключенных в строительство нашего города недавно был разговор на «круглом столе», организованном руководителем общества «Совесть» Галиной Викторовной Шавериной при участии управления культуры и библиотеки имени Гоголя. Жилые дома от улицы Железнодорожной до проспекта Ленина, по улице Торцева, Тургенева, Некрасова, школы, детские сады, техникум, ДИТР Стройки, ДИТР Севмаша, Дом офицеров, универмаг «Радуга», фундамент ДК «Корабел», железнодорожные ветки до Неноксы и Исакогорки, наливной бассейн, многие цеха Севмаша, «Звездочки» и Севдормаша, глубоководные причалы, склады, нефтебаза, ТЭЦ-1 – это далеко не полный перечень объектов, построенных заключенными. Татьяна Федоровна Мельник, известный архангельский историк-архивист, с болью говорила о том, что в Северодвинске до сих пор не увековечена их память. Не нашлось пока места для памятника истинным первостроителям Северодвинска – заключенным Ягринлага. Быть может, таким памятником станет часовня на о. Ягры в память невинноубиенных жертв Ягринлага, воздвижение которой благословил епископ Архангельский и Холмогорский Тихон? Об этом говорил настоятель Св.-Воскресенского храма отец Валерий Суворов после отпевания и захоронения вновь найденных останков заключенных 30 октября прошлого года: «Не надо утешать себя, что это было давно и никогда не может вернуться. Все начинается с сердца человеческого. Если сердце дает возможным свое благо ставить выше, чем благо близкого, возможна та неправда, которая губит тысячи и миллионы людей. Начало репрессий полагается в сердце».Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта
