От 800 граммов до 18 лет

С таким весом и до такого возраста спасают пациентов в реанимации детской больницы

Палата новорожденных. Фото Владимира Ларионова

Если быть еще точнее: самый маленький пациент отделения весил 780 граммов. И его выходили.

- УНИКАЛЬНЫЕ специалисты, перед которыми на колени можно встать, с помощью современнейшего оборудования спасают недоносочков, раньше считавшихся выкидышами. Не умеющих глотать, забывающих дышать, - рассказывает главный врач детской больницы Галина Кузьмина.

А разговор мы начали с политики. Всё, помощи нашей детской больнице правительство Москвы оказывать больше не будет, сказали, что своих проблем хватает. Возможно, в вину Лужкову могут вменить и то, что при их наличии он помогал лет тринадцать «какому-то Северодвинску»...

«Все лучшее – детям» - замечательный лозунг советской поры по требованиям современных стандартов – это реальность реанимационного отделения. «И ничего бы этого не было, если бы не Пашаев и Лужков. Это память Давида Гусейновича, его имени должна быть наша больница», - говорит Галина Константиновна. И выражает благодарность Севмашу, продолжающему помогать.

Главная оценка

Сегодня один из основных показателей работы мэра и губернатора, оценку за которую ставят те, кто еще выше, - уровень младенческой смертности. В нашем городе он ниже областного, в прошлом году - 4,3 на тысячу родившихся живыми. Такого счастья, чтобы живы были все, не бывает. Но ни один северодвинский младенец не умер от причин, как говорят специалисты, управляемых. В реанимации за год не было ни одного летального исхода. Хотя работы больше, и стала она тяжелее.

«Если раньше из родильного отделения поступали один-два ребенка в месяц, то теперь постоянно три-четыре места заняты». Есть и без вины родителей страдающие. Но большая проблема, если сказать деликатно, как это делает главврач, в том, что «многие мамы ненадлежащим образом зачинали и вынашивали».

Три Т

«Здесь закон трех Т: тишина, темнота и тепло», - тихонько рассказывает медсестра Ольга Дунаева про палату новорожденных. А я удивляюсь шепотом: лучшего не приходилось видеть, даже по телевизору.

Профессионализм, чутье и, безо всяких прикрас, любовь персонала гарантированы детям при любом финансовом положении, а все остальное – дело техники. Аппараты, дозирующие лекарства до сотых миллиграмма, регулирующие скорость поступления их и питания, каждую секунду показывающие, как работает крошечное сердце, поддерживающие оптимальную температуру в палате… Все, приглушенно попискивая, поддерживает и укрепляет жизнь малышки, «забывающей» дышать. И ее соседки в кювезе, заменяющем мамин живот. В нем девочка до нормы подрастает. Норма – от двух килограммов.

- А они умеют плакать? – шепчу, глядя на крох в носочках, шапочках и трубочках.

- Еще как! – тихо смеются медсестры.

«Все хорошо» бывает

«Малыш в первый раз сегодня улыбнулся!», «А этот, посмотрите, какие щеки отъел!» - над ребеночком, уже набравшим всего полтора килограмма, так ахать могут только медсестры реанимации.

А родители за это даже простое спасибо не всегда говорят. Им в реанимацию вход разрешен с первого дня. Тем, кто хочет. Хотят не все, потому что тяжело. И медработникам бывает тяжело видеть, как некоторые мамы смотрят на своего ребеночка при выписке. Они, некоторые, даже не пытаются скрыть разочарования и недовольства. Результат труда медиков не устраивает тех, кто ожидал получить милого, как в рекламе, карапуза. Им хотелось умиляться, а не слушать наставления, что придется еще много работать уже самим родным, чтобы все было хорошо.

Все хорошо бывает. И нередко, говорит Ольга Анатольевна, встречается на улице в лице здорового малыша и его счаст-ливых умниц родителей.

$10000 за матрасик

Шестью реанимационными койками объем работы не ограничивается. Шесть часов в операционной, только что закончившиеся для врача Екатерины Максимовой, дело обычное. Каждый доктор отделения – анестезиолог. И медсестры имеют соответствующую квалификацию.

Заведующий отделением Игорь Белоусов эмоциями, которые для внутреннего пользования, не считает нужным делиться. Про оборудование, которое выше всяких похвал, говорит сдержанно: есть все, что нужно. Сколько это правительству Москвы стоило? «Вот этот матрасик с подогревом для транспортировки младенцев из роддома – 10 тысяч долларов».

Два «спасибо» – своему руководству. Галине Кузьминой - за возможность повышать квалификацию персонала. Управлению здравоохранения – за открытие поста для новорожденных.

А возможность обратиться к горожанам через газету Игорь Алексеевич использует для того, чтобы предупредить об опасности.

Зам. главного врача по лечебной части Роман Афанасов, работавший в отделении со дня его открытия; реаниматолог Анатолий Попов, медсестра Ольга Дунаева, заведующий отделением Игорь Белоусов. В этот день не было на смене докторов Андрея Емельянцева и Василия Афанасова. Фото Владимира Ларионова

Капайте каплями!

Спасают на «старших» койках детей не только от болезней, но также от ожогов, падений с высоты, других ЧП, которых могло не быть. Только с отравлениями в прошлом году поступили 83 ребенка. Добровольно наглотавшиеся таблеток «от любви» - это нехорошая примета весны. Самый юный пациент с алкогольными последствиями – девяти лет от роду. Чаще всего травятся теперь дети тем, чем государство им разрешает, – гадостью (см. состав), скромно называющейся энергетическим напитком. Маты, угрозы расправы в исполнении еще неокончательно вернувшихся к трезвой жизни юных голосов – это тоже бывало.

«Очень часто попадают к нам дети по вине родителей», - говорят в отделении про случаи, когда женщины, работая мамами в отпуске по уходу за ребенком, «недоглядели» за таблетками, а также за белизной, доместосами, прочими полезными для чистоты ядами и за своими малышами. Даже до уксусной эссенции, которая бог весть зачем в хозяйстве нужна, несмышленыши до сих пор добираются.

А одни из нехороших лидеров – нужный при насморке нафтизин. Капнуть в маленький носик - это не значит всю пипетку влить. Вливают. Нафтизин, к сведению не знающих меры взрослых, сильное сосудосужающее средство, маленькое сердце может остановить его передозировка.

«Слушает и дышит»

Про то, что работа тяжелая, Игорь Белоусов, в прошлом году названный лучшим реаниматологом области, тоже кратко сказал: «Мы ее сами выбрали». Это понятно. Вопрос в другом: выберет ли еще кто-нибудь, зная, как сгорают на ней врачи за оклад в 4 тысячи рублей? В лучшем случае, с высшей то есть категорией, получается 15 тысяч на руки. Про уравниловку новой системы оплаты в медицине сегодня даже говорить не хочется. Возможность получить зарплату, приближенную к достойной, – работать на две ставки, 320-340 часов в месяц. Сгорать еще ярче…

…Для историй болезни в отделении не хватает бумаги, нет удобных офисных кресел, удобные для беспокойной работы телефоны сотрудники давно принесли из дома. Платных услуг в реанимации, естественно, нет. Поэтому нет средств на нужные «мелочи». Поэтому благодарны ЦУМу за часы, которые не один год уже тикают на стене, и за игрушки. И родителям - за помощь, что бывает крайне редко. Реанимация не то отделение, куда спешат по праздникам с подарками от души. Не про конфеты с шампанским персоналу, конечно, речь. Про очень нужные новые игрушки, книги для старших выздоравливающих - бывает, не по одному месяцу дети лежат. Про фонотеку для разных возрастов. Ее теперь есть на чем слушать.

29 декабря прошлого года решавшие деловые вопросы представители архангельского ООО «Олимпик» между делом спросили: в чем нужда? И, редчайший случай, за который спасибо руководителю Евгению Юдину, 30 декабря подарили отделению четыре магнитофона, для каждой палаты. И для новорожденных тоже. Когда можно и нужно, проводится в палате трех Т негромкий курс музыкотерапии. «Эта наша красавица любит под Моцарта отдыхать. А этот малыш под Чайковского лучше дышит. И улыбается».

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта