Жовтень в Украине

Проверено: соседи живут «не погано»

Особенно хорош Крещатик вечером, при луне и фонарях

И никакой он не желтый – октябрь в Украине, хоть и называется жовтнем. Разве только клены золотом сыплют, а в остальном, как Гоголь писал про лето, зеленокудр второй месяц осени. Погода тиха, и Днепр чуден для тех, кто шире рек не видел.

МОИ НЕЧАСТЫЕ поездки на родину отца всегда совпадали с острыми политическими моментами. А первыми встречными, эти моменты с удовольствием обсуждавшими, всегда становились украинские таксисты-оптимисты. «Вот построим нефтеналивные танкеры, и пошла ваша Россия подальше», - весело крутил руль водила в разгар перестройки. «Выберем Ющенко и…» - о сале в шоколаде мечтал другой на пике оранжевой революции.

«Написал я прошение в Верховную Раду…» - нынешний попутчик тоже вроде бы с привычного начал. Но оказалось, о семейной он политике: «И мне официально разрешили двух жен. Одна жинка для хозяйства, другая для любви. Обе молодые. И тещи обе с нами живут». Не гнушающийся частного извоза преподаватель права в университете жизнью без танкеров и Ющенко вполне доволен. Правда, ту, что за пределами собственной густонаселенной квартиры, ругает: молодежь ведет себя плохо, колхозные земли зарастают, в селе на 1200 жителей 700 самогонных точек, а участковый получает всего 1300 гривен. Если грубо, без копеек, умножайте все цены на четыре – рубли получатся.

Многоженец бибикает встречному авто и приветливо машет ему рукой: «Проходимец один со спиртзавода проехал».

А у вас?

В черниговском селе живут мои родичи, говорящие на смеси украинского, белорусского и русского, – две границы рядом. Результат получается почти понятным, надо только к скорости речи привыкнуть. Да запомнить, что если, к примеру, говорят «погуляй», то никуда тебя не посылают, а просят подождать.

Главный вопрос за праздничным столом: «А у вас?» У них наш газ недавно почти в два раза подорожал и еще обещает. А наш пенсионер против украинского богатей, 800 гривен получает их ветеран. Бесплатность медицины в Украине гораздо условнее нашей. У двоюродной сестрички на память о родах остался длинный и дорогой список аптечных покупок для кесарева сечения. И в карманы доктору грошей положить, говорят, дело привычное.

А молодежи за столом нет, учится в университетах и колледжах. Благодаря тому, что в родительских дворах не по одной крупнорогатой голове мычит и телится, не считая хрюкающей и крякающей мелочи.

«Все, пора домой, завтра наша очередь коров пасти». «А нам с утра на базар». Украинская ночь быстро набегает, накрывая красивым звездным куполом улицу без фонарей и старенькие, но в большинстве своем газифицированные хаты.

Жила-была бабушка

В одной из этих хат прожила долгую жизнь бывшая богатая немецкая девушка. Моя дальняя, не по крови родственница богатейкой деревенской стала из-за любви, еще до революции. После – бедной крестьянкой, из-за войны – зэчкой. Во время оккупации фашисты заставили работать переводчицей. И однажды поверили соотечественнице, что пойманные в селе партизаны просто деревенские хлопцы. И приказ выжечь село отменили. За это наши немку не расстреляли, а лишь на восемь лет отправили в лагеря. Перед самой перестройкой, умирая, она, отличавшаяся от других деревенских бабушек только гордостью осанки, порвала свои незнамо как сохранившиеся старые бумажки. Объяснив внукам: все равно вам с ними до швейцарского банка никогда не добраться.

А войну в моем селе вспоминают, как и полагается тем, кто знает правду. И то, что над братской могилой памятник-солдат без руки стоит, никакой не показатель. Просто отвалилась она после 9 Мая. Если бы перед праздником, говорят, то быстренько бы приделали.

Привет, земляк! «Михаил Ломоносов» на Днепре

«У остановки остановите»

Киев, в котором у меня дядька, дивен при любой погоде, власти и уровне благосостояния. Если нынешнее оценивать, то продукты и одежда не дешевле наших. Коммуналка моему дяде, одиноко живущему в двухкомнатной квартире, обходится всего в тысячу наших рублей. Но по их - треть пенсии. Правда, субсидии тоже имеются.

Киевский общественный транспорт, как, впрочем, и такси, услужлив и недорог. Метро русскими всего 8 рублей против московского за 26. В автобусах и маршрутках, которые тоже автобусы, ни кондукторов, ни контролеров, ни билетов. Оставляешь две или полторы гривны возле водителя или передаешь с гарантией сдачи с любой купюры. Лучший контролер – совесть пассажиров, по моим наблюдениям находящаяся на завидном для нас уровне. И сервис тоже особенный: перед выходом надо обязательно вскрикнуть «У остановки остановите». А можно попросить - и между ними притормозят.

Где спит Илья Муромец

Недорого в Киеве можно снять и груз с души. Пятнадцать гривен стоит вход в Киево-Печерскую лавру через Царские ворота, по поверью отпускающие половину грехов проходящему. Остальное, говорят, прощается, если, ни разу не споткнувшись, пройдешь со свечой по лабиринтам пещер лавры, мимо нетленных мощей 122 святых божьих угодников. В самой большой раке покоится преподобный Илия Муромец Печерский, в миру – Илья Муромец. Научно доказано: жил такой человек в XII веке, действительно «не имел во ногах хожденьица», а потом стал воином и умер иноком в лавре от ран. Высохшая и все равно могучая кисть его правой руки лежит поверх покрывала. А ступней нет, укоротили, говорят, на них останки, чтобы поместились в пещерную нишу. Роста он был богатырского – 177 сантиметров. Почти на голову выше своего среднестатистического современника.

Странно, но святые и памятные места нашей общей истории – единственные, где довелось почувствовать неуважение к русским: все музейные таблички на украинском и английском. Зато экскурсоводы находят общий язык с подавляющим большинством экскурсантов. Русский, разумеется.

Почти как у нас

От вечернего Киева, особенно от Крещатика, глаз не отвести, но и телевизор хочется посмотреть. Не для того, чтобы увидеть нелюбимого Шварценеггера, а чтобы послушать, как он по-украински чешет. Или как бывший наш Савик Шустер ведет полемику меж их политиками. Савик говорит на русском, политики на украинском, а ток-шоу называется «Шустер Live».

Их «звезды» тоже ездят на коньках под приглядом нашей Заворотнюк. Экстрасенсов там тоже на битву собирают. И находят согласных на «Секс с Анфисой Чеховой». Все почти как у нас. Только еще больше, чем про российское ТВ, после листания четырнадцати общедоступных украинских каналов хочется сказать: смотреть нечего.

Еще жива свобода

«Не все так плохо в украинской политике, чтобы думать, что хуже уже не бывает», - шутит про нынешнюю свою власть столичная газета. И про нашу – тоже: «Лучше всех Путина пародирует Дмитрий Медведев». Свобода слова в Украине еще жива. До передачи себя преемникам страна еще не дожила, поэтому смело можно костить бывших правителей, а они имеют возможность ответить нынешнему (цитирую оппозицию) «антиукраинскому бульдозеру власти».

Без видимых истерик шла предвыборная кампания в местные органы. Но не без пиар-конфузов. «А мне пенсию прибавили на семь гривен! Буду голосовать за регионалов!» - объяснял с плаката свою позицию мужчина бомжеватого типа. Пока не разглядели, что на плакате фото не нищего украинского пенсионера, а российского гения математики Григория Перельмана…

Не погано

Собирающимся в Украину два напутствия. Рубли на гривны все равно где менять: хоть на Киевском вокзале родной столицы, хоть в Самостийной – курс отличается минимально. И таможен бояться не надо. Добро наша и украинская дают легко. Если поездом поедете, разбудят два раза ночью, попросят в глаза посмотреть, чтобы с фото паспортным вы совпадали, - и «доброго пути», в оба конца.

А для общего впечатления об украинской жизни образца 2010 года использую слово, которое так мило звучит в исполнении дикторов, читающих официальные теленовости: не погано.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта