«Гвоздочек» правды Захара Прилепина

Главным достижением автор романов «Патологии», «Санькя», «Грех» считает трех сыновей

Захара Прилепина не хочется называть писателем модным - это слово не очень подходит к нему, – но он в самом деле в моде. Он известен и популярен, он обладатель и участник шорт-листов престижных премий, его признают профессионалы и ценят читатели. Активист НБП, он был приглашен на встречу с президентом Путиным… А на минувшей неделе он побывал в Северодвинске, посетил Севмаш. И перед этой экскурсией встретился с журналистами «Вечерки».

- ЗАХАР, какими судьбами у нас в области?

- Это рабочая поездка. Пишу книгу о Леониде Леонове для серии «ЖЗЛ», и потребовались подшивки тех газет, которые издавал в Архангельске отец писателя Максим Леонович Леонов и в которых публиковался сам Леонид Максимович. Работаю в областном архиве, интересные и неожиданные вещи обнаружил. Леонов обычно считается таким ортодоксально советским писателем, а подшивки показывают, что газета была критично настроена по отношению к совдепам… Вообще, Леонов – такая личность, что надо изучить все столетие, чтобы писать о нем.

- Чего ждете от встречи с Северодвинском?

- Надежды. Хочется верить, что такие предприятия работают. Это личное: мама моя работала в Дзержинске, городе, где действовало крупнейшее предприятие химической промышленности. Я это помню. Тогда на заводе работало десять тысяч человек. Сейчас – 120. Печально…

- Еще один банальный вопрос: иные творческие планы?

- Параллельно издаю книжку рассказов и пишу еще один роман.

- Не на «чеченскую» тему, в продолжение «Патологий»?

- Нет, я с ней закончил. Не хочу считаться «военным» писателем.

- Но кому им быть, как не вам – участнику обеих кампаний, бывшему командиру отделения ОМОНа с университетским филологическим образованием и литературным даром?

- Ну, образование тут ни при чем. И книги об этой войне есть очень хорошие, пишут молодые ребята. Зайдите на сайт artofwar.ru.

- Обычный вопрос читателей «Патологий»: насколько роман автобиографичен?

- Что-то происходило с нами, что-то – вблизи нашего расположения. Но это художественный текст, а не мемуары. Александр Иличевский, лауреат «Русского Букера», говорит о «гвоздочке» правды, на котором висит вся картина. «Гвоздочек» этот у меня есть, я знаю, что ты чувствуешь, когда стреляешь и в тебя стреляют. Вообще, военный опыт был в жизни многих наших писателей.

- Ваше отношение к литературным премиям как к явлению?

- Есть, конечно, казусы и нелепости. Но я никак не считаю, что это какой-то междусобойчик. Они позволяют структурировать то, что происходит в литературе. Если автор никак не попадает в поле зрения хотя бы одной из десятка премий, значит, он выключен из литературного процесса. В конце концов, я просто рад, скажем, за Дмитрия Быкова, за моего друга Алексея Варламова: они находят признание.

- Что вам особенно ценно из ваших собственных литературных регалий?

- Приятнее всего яснополянская премия (премия «Ясная поляна» «За выдающееся произведение современной русской литературы». – С.З.). Ее я получал из рук внука Льва Николаевича Толстого, меня отметили критики, которых я уважаю с детства: Аннинский, Золотусский…

- Извините, что все время испытываю вашу скромность, но среди ваших наград есть и китайская премия «Лучший зарубежный роман года». Как думаете, почему вас читают за рубежом, ведь, кажется, ваши произведения чисто российские?

- Во Франции, допустим, интересны темы Чечни, нарушения прав человека. «Патологии» считают антивоенным романом. Когда я был во Франции, разговор со мной журналисты начали словами: «Вы человек, изуродованный той войной…» Я в ответ, наверное, неполиткорректно напомнил им об их Алжире… Китайцев тоже привлекает наш разброд, но по-другому. Им интересна бурная и буйная молодежь. Они ведь не совершали наших ошибок при своем реформировании, и у них, у их властей, нет комплекса самозванцев, которые боятся активных, свежих людей, видят в них конкурентов.

- Кстати, о власти. Что вы чувствовали, когда на встрече интеллигенции с президентом вдруг опять же неполиткорректно попросили амнистировать политзаключенных?

- Ничего особенного не чувствовал. Многие говорят, что в присутствии Путина ощущают что-то особое… Я за два часа ни секунды не чувствовал, что передо мной какой-то царь. Обычный человек. И попросил я его по-человечески – за тех людей, обстоятельства дел которых знаю и в невиновности которых уверен. Они не совершали ничего уголовного, не били никого. Скажем, вывесили ребята плакат «Путин, уйди сам!» - и получили по три года. Надежды особой не было, когда просил. Да и та, что была, не оправдалась.

- Многие считают, что люди, прошедшие войну, аполитичны…

- Не согласен. У нас страна тотально аполитичная. Но чем чаще и ближе человек соприкасается с реальностью, тем острее его зрение, тем жестче его страсть к справедливости.

- Должна ли литература чему-то учить? Или в беспроблемном обществе она может стать просто этаким «Домом-2», чтоб человек просто играл в нее, отдыхал?

- Во-первых, беспроблемного общества в принципе не бывает. В той же Франции проблем предостаточно, они еще рванут рано или поздно. Во-вторых, литература сама по себе никому ничего не должна. Но она работает с реальностью, она ее отражает – и этим-то и учит.

- Может ли литература сейчас что-то изменить в жизни?

- Ситуацию меняет активное, неравнодушное меньшинство. Для него и пишутся книги – целевым образом. Большинству, конечно, достаточно смотреть «Дом-2». Читают сейчас не миллионы людей. Но пять-десять тысяч – это уже хорошо. Тексты как-то резонируют с реальностью, и авторы их работают с ней – от Проханова до Новодворской. Вот произведения Эдуарда Лимонова – их результат налицо: его партия – единственная в России организация, созданная действительно снизу, с нуля и без административного ресурса. В конце концов, и Ленин до определенного момента был прежде всего автором текстов.

- Может ли ваша партия, НБП, остепениться, стать «конструктивной» оппозицией, ну, то есть, скажем, получить регистрацию, занять места в Думе?

- Кто-то, кажется Сурков, назвал нас «внесистемной оппозицией». Наверное, думал, что это обидно. А ведь это прекрасно сформулированное качество нормальной оппозиции! Она по определению не может быть в системе, она должна быть вне ее. А к диалогу с властями мы готовы, «майонезный терроризм» в прошлом. Я всегда говорил, что надо работать с властью, старался что-то сделать. Но только из этих попыток ничего не выходит. Люди власти пресыщены своей значимостью, своим апломбом, они цари царей. Это опять же комплекс самозванства, по выражению одного политолога. И еще одно: у этих людей нет связанности со страной. Они все могут (а кто-то хочет) жить вне России. Можно ли представить себе Уго Чавеса вне Венесуэлы? В этой схеме, конечно, тоже есть минусы, но есть и плюсы. А наши власти – иные. Вот когда это пройдет, тогда в стране что-то изменится.

- Могут измениться эти люди или должны прийти другие?

- Может быть по-разному. Это вопрос системы координат. Эти люди ведь тоже неплохие. Они ведут себя так, как ведут, в силу обстоятельств. В этом смысле они сочувствия заслуживают.

- Часто вас задерживают?

- Честное слово, не считал. Тут гордиться нечем. Ну, может, раз сто или двести. Это дело обычное. РУБОПу, видимо, заняться больше некем – а именно эта структура нами занимается.

- А как семья воспринимает вашу политическую активность?

- Жена, в общем, все понимает и поддерживает. Однажды, правда, сказала: мол, денег бы для детей оставил побольше, если тебя посадят! А сыновья еще маленькие. Но однажды меня повязали перед 1 сентября, а в школу к сыну на линейку пришел губернатор. Сын потом говорит: все хлопали, а я не хлопал!

- На вашем сайте имеется графа «достижения». В ней говорится как раз о семье…

- Сайт не я делал. Но ребята хорошо написали. Только там не о семье, а именно о трех детях. Да, это достижение. Я их родил, взращиваю, они меня и радуют бесконечно. Такое дистиллированное счастье. Концентрированное.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта