Они простят нас...

- «Ах, мамочка, на саночках...».- Ну, завела, старая, - баба Таня проковыляла в соседнюю комнату и нажала клавишу магнитофона, - вот что нужно слушать. Сын давно напел целую кассету.

«Враги сожгли родную хату» - зазвучал негромко в наступившей тишине мужской голос под перебор гитары. Притихли бабушки за скромно накрытым столом, слушают.

- Ну, давайте, девки, за мужиков наших, за всех, кто не вернулся.

«Девки», младшей за 75 зашкалило, вспоминают ту далекую и такую близкую войну. Совсем недавно собирались так же, втроем, на День Победы и вот опять уселись за поминальный столик.

- Ой, батька наш, помню, такой колоброд был, любил погулять. А приспело на фронт идти, будто личину чужую с себя скинул... Мы уж тут, в Молотовске, жили, - прядет тонкую нить воспоминаний баба Таня.

Товарки кивают, слушая до мелочей знакомую историю. А потом, когда из магнитофона доносится «На позицию девушка провожала бойца», командуют себе подъем, кряхтя вылезают из-за стола, старательно притопывают. Ненадолго их хватает.

- Помню, кого хошь переплясать могла, - посмеивается баба Валя, - и куда все ушло?!

Замолчали, пригорюнились.

- Господи, ведь по всей России косточки дорогих наших разбросаны, - молвит баба Зоя, - Все «отцы» говорим, а они-то совсем молодыми ушли. А мы все землю топчем. Но, подружки вы мои, простят они нас, что погибли, не долюбив, не достроив, а мы еще живы. Ведь простят?

Повздыхали, поплакали. И откуда в выцветших глазах столько слез прозрачных, неужели не все выплаканы в лихую годину и потом, когда мужей и сыновей теряли?

Девчонки военной поры, подружки с юности. Они росли, работали и влюблялись под беспросветные похоронки, тоску ожиданий и гром фанфар победных.

- А помните, одно платье на троих у нас было, шикарное, моднящее, по очереди носили?

- И туфельки парусиновые. Мелом надраим и айда на танцы в клуб Горького.

... Три подруги, три вдовы, три дочери павших за Родину отцов. Память о войне хранят свято.

- Нет, - хвалятся, - слезинки с нас не выдавишь. Плачем мы только на 9 Мая да на черное воскресенье 22 июня.

А за окном шумел и наливался соками новый июнь. Три бабули сидели за накрытым столом и поминали родных своих мужиков, оставшихся на проклятой войне. А чекушка так и осталась недопитой.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта