Михалыч
Водовозы деревню на две части поделили. Так получилось, что в доле Михалыча много стариков, малоимущих, одиноких, а Васька умнее оказался: у него клиенты богаче. Бочка воды в деревне пятьдесят рублей стоит. Подъехал Михалыч к дому, на заборе красный флажок, что означает нужду в воде. Посигналил. Семёновна вышла. - Ой, приехал, миленький! Жду. - Приехал. Михалыч привычно опустил шланг в бочку у ворот. Пока вода переливалась в бочку, спросил: - Как живёшь, старая? - Да живу вот, никому не нужная. Смерть и то забыла про меня. - Петька-то приезжает? - Некогда ему всё. - Ну вот, к примеру, кто тебе воду перетаскает в дом? - Социальный работник придёт, Риточка, поможет. Ждать только долго, ведь у неё нас много, одиноких. Подожду, а потом, может, ребят попрошу перетаскать воду. - Заплатишь? - А как же! Кто теперь бесплатно будет работать? - Ну всё, залил. Поехал я, бабка. Михалыч садится в машину. - А деньги-то? Михалыч машет рукой. Семёновна долго смотрит ему вслед и шепчет: «Спасибо тебе, миленький, дай Бог тебе здоровья». Следующий клиент - Маша, живёт без мужа, а детей пятеро. Весёлая баба. - Мне, Михалыч, десять бочек залей, воды в доме ни капли. Рядом с Машей девчушка крутится. Глянул Михалыч: тапочки на девчушке рваные. Пацаны выскочили воду таскать - и они не лучше одеты. - Я тебе, Михалыч, пока триста рублей отдам, а двести с получки. Михалыч берёт триста рублей. Стоит молча, потом говорит: - Ты вот что, Маша, двести рублей не давай. Приди-ка к моей Клавдии, там от внука одежонки много осталось. Растёт, как на дрожжах. Глядишь, своим выберешь что-нибудь. Маша улыбается: - Золотая у тебя душа, Михалыч, только вот работаешь себе в убыток. Иногда Михалыч приезжает домой пьяный. Долго сидит в кабине. Клавдия, догадавшись, отправляет внука. Вовка открывает машину, и Михалыч вываливается ему в объятия. Вовка еле удерживает его. Утром Клавдия ругается: - Какой позор! Я вот одного не могу понять: зачем тебе такая подработка. Вся деревня смеётся, как Михалыч бесплатно воду возит. Ещё и пьёт! - Пусть смеются! Я не ворую, честно живу. - А я слыхал, наоборот, деда в деревне уважают, - вступает в разговор внук. Михалыч по-хорошему смотрит на внука. Ничего не говорит. Клавдия, махнув рукой, идёт по своим делам. Михалыч долго сидит на крылечке, отпивается кваском, потом читает газеты и вспоминает, как вчера деду Никите воду привёз, а дед его брагой напоил. Разговор долгий был: и о деревне, и о политике, и о современной молодёжи...Жизнь - малина
Однажды встретились на пыльной деревенской дороге два водовоза. - Привет, Михалыч, - Васька, высунувшись из кабины трактора, белозубо улыбался. - Здорово. - Слушай, Михалыч, я тебя хочу в ресторан пригласить. - Чего это? - Посидим, побазарим. Мы же, всё-таки, коллеги. Есть дальнобойщики, есть таксисты, а мы - водовозы. - Ну, давай, посидим. - Завтра едем. - На чьей машине? - Давай на автобусе, а то ни выпить, ни закусить. На том и сговорились. С вечера Михалыч Клавдии приказал: - Ты, мать, давай-ка костюм и рубашку поприличнее мне на завтра приготовь, я в город еду. - В больницу, что ли? - Сразу «в больницу»! Дела у меня в городе. И деньги мне приготовь тыщи три. Хватит, наверно. - Ты что задумал опять? - Сказал, дела! Утром Михалыч приоделся. Спросил, глядя на Клавдию: - Купить чего? - Купишь ерунду какую-нибудь. - Дед, конфет купи дорогих, шоколадных, - подал голос внук. - Ладно. До города добрались молча. Зашли в ресторан. Время было обеденное, народу много. - Ты мне скажи, Васька, рабочий день, вроде, а народ по ресторанам ходит. Не работают, что ли? - Это, Михалыч, город. Здесь люди в ресторан на обед приходят. - Ишь ты! - удивился Михалыч.- Богатые, выходит. - В городе жизнь-малина! Рестораны, ночные клубы, развлечения разные. Вот ты как отдыхаешь? Михалыч задумался. Отдыхал ли он вообще? На рыбалку ездит иногда. Так ведь там опять же какой отдых! Сети поставь, костёр разведи, всю ночь бродишь с удочкой, всё мечтаешь золотую рыбку поймать. Комары опять же зудят. Или в праздник застолье Клавдия устроит, соседей позовёт. Наедятся, напьются, песен наорутся. Вот и весь отдых. - Что молчишь? - отвлёк Васька. - Знаю, отдыхать не умеешь. И я так же. А здесь видишь - малина. Всё хочу спросить, Михалыч, почему в убыток себе работаешь? Всех ведь не нажалеешься. Бизнес нищих не любит. - Да понимаю я всё, Вася. Приехал вчера к Семёновне. Жалость просто до слёз разбирает. Как с неё денег взять? Вот ты бы взял? - Я бы взял. У неё сын есть, пусть помогает. У меня мать тоже старая, дом нужно новый строить. Меня же никто не жалеет. Михалыч тяжело вздохнул. Может, и прав Васька, но не может он так. За соседним столиком раздался какой-то шум. Три здоровых парня вели себя безобразно. - Ты, свиристелка, тебе сказано было три шницеля принести? Почему здесь только два? - Третий сейчас будет готов, - оправдывалась официантка. - Да мне плевать! Бритоголовый парень грубо схватил официантку за руку. Подошедшего директора ресторана обматерил. Михалыч поднялся из-за стола. - Сиди, Михалыч, я сам, - Васька подошёл к столу. - А тебе чего надо, гнида? Парень поднялся из-за стола. Когда подъехал наряд милиции по звонку директора ресторана, Михалыч и Васька успокоили бритоголовых. Васька, схватив зачинщика за ворот, заставил его извиниться перед официанткой.Уговор
Возвращались домой притихшие и усталые. От райцентра до деревни пошли пешком, по берегу. Уже стемнело. - Слышь, Михалыч, давай посидим здесь, чайку попьём. А то приду сейчас в таком виде домой, мать разорётся, разволнуется. - Давай, - вздохнул Михалыч, оглядывая разорванный пиджак. В конце концов, снял пиджак, свернул его и забросил в кусты тальника. Васька нашёл под камнем спрятанный чайник и две кружки, набрал воды. Костерок разгорелся быстро. За чаем разговорились. Михалыч посмеивался над Васькой. - Что, Василий, как она, городская жизнь-малина? Весёлая? - Посидеть не дали! Козлы! - То ли дело у нас! Кто нас тут с тобой тронет? Хоть ночью вон сидим. - А здорово мы их, Михалыч! Этот-то не ожидал, что у нас сила такая! Ну, ладно, я боксу обучался, а ты-то где, Михалыч, драться научился? - Да было, по молодости. Что ж думаешь, мы не дрались, что ли? - Ну, давай, Михалыч, чайку, что ли выпьем. Заварки нет, так я смородиновых листьев заварил. - Получше ресторана-то твоего! Просидели до утра. Потом Васька побежал домой, а Михалыч зашёл в магазин, купил шоколадных конфет. Дома уже не спали. Клавдия разохалась, увидев мужа. - А пиджак-то куда дел? Совсем ведь новый костюм! Вот старый чёрт! Берегла я костюм-то. - «Берегла», - передразнил Михалыч.- На смерть что ли? В спецовке похоронишь! - Дед, а что конфеты-то как в нашем магазине, других не было?- подал голос внук. - Ты бы деду баню затопил, - попросил Михалыч. - Рехнулся, старый, какая баня утром!- возмутилась Клавдия. - Да что же я в своём доме в бане не могу помыться, когда хочу! - Михалыч стукнул по столу кулаком. - Точно, рехнулся, - сделала вывод Клавдия и вышла, махнув рукой. Когда распаренный Михалыч вышел из бани, он успокоился окончательно. Привычно пошарив в поленнице дров, достал свою «заначку» - бутылочку «Пшеничной». Сел на скамейку возле бани, по пути сорвав пару редисок и несколько стрелок лука. Посидел, вспоминая вчерашние события. Усмехнулся... Утром Васька заехал. Михалыч вышел, посидели на крылечке. - Михалыч, я вот что придумал. - Опять в ресторан поедем?- съехидничал Михалыч. - Да ну тебя, я ведь серьёзно. Сделаем так. Ты работаешь, я работаю, потом в конце дня собираемся, выручку в общий котёл и делим. Хорошо я придумал? - Васька от удовольствия сиял. - Ладно, поживём - увидим,- уклончиво ответил Михалыч. - Кстати, бабке Семёновне я воду перетаскал. - Вот это ты молодец! - похвалил Михалыч. Уже солнце поднялось, жарко стало. А они всё сидели. Просто молчали.Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта
