Действительную военную службу я проходил в частях береговой обороны Камчатской военной флотилии с 1950 по 1953 год. Во время прохождения курса молодого бойца, а курс длился около месяца, увольнительных не давали. Да и после принятия присяги давали не сразу. Но к концу обучения на курсах младших командиров нам стали разрешать выход в город. Но мы, как правило, отказывались: стеснялись показаться среди гражданского населения в ботинках с обмотками, в которые нас обмундировали ещё в Советской Гавани.
С ОДНИМ из старослужащих, Володей Филипущенко, я подружился – мы чем-то приглянулись друг другу. Он служил последний, шестой год. Володя бывал в увольнении почти каждое воскресенье. И в одно из таких увольнений купил мне на полученное мною денежное довольствие кирзовые сапоги – роскошь для солдата. Вот теперь можно и в город выйти.
В следующее воскресенье старшина выдал нам с Володей увольнительные записки, осмотрел наш, особенно мой, внешний вид, полюбовался начищенными до блеска кожаными головками кирзовых сапог, проинструктировал меня, как вести себя в городе. Но мой друг заверил старшину, что будет меня опекать.
Сначала Володя повёл меня знакомиться с достопримечательностями Петропавловска-Камчатского. Первым на нашем пути оказался памятник знаменитому исследователю Витусу Берингу, далее обелиск памяти другого известного исследователя восточных морей и океанов – Лаперуза. Затем подвёл меня к памятнику «Часовня» и показал себя подкованным знаниями экскурсоводом. И я узнал, что «Часовня» увековечивает память героев Петропавловской обороны в Крымской войне 1854 года.
Помню, Володя рассказывает мне: «В 1854 году Англия и Франция пытались отторгнуть от России богатый промысловый район на Дальнем Востоке. Их объединённая эскадра из шести кораблей с 218 орудиями на бортах вошла в Авачинскую бухту и осадила город. А гарнизон Петропавловска насчитывал всего тысячу человек. В бухте стояли фрегат «Аврора» и военный транспорт «Двина». На кораблях и семи береговых батареях было 67 орудий. Союзники яростно обстреливали город, подавили огонь четырёх батарей и несколько раз высаживали десанты. Но русские солдаты каждый раз смелыми атаками сбрасывали их в море».
Мы поднялись на вершину Ильинской сопки и постояли у обелиска «Слава», воздвигнутого в честь павших защитников этой сопки в 1854 году. Именно здесь происходили самые ожесточённые сражения защитников города с союзными десантами. С тех пор эта сопка называлась сопкой Любви. С её высоты мы полюбовались окружающими просторами. С юга был виден вход в Авачинскую бухту с его тремя скалами; с севера высился белоснежный конус Ключевской сопки с курящейся над ним струйкой дыма.
Конечно, за пятьдесят восемь лет, прошедших со времени моей срочной службы, там, должно быть, многое изменилось. По крайней мере, когда по телевизору показывают Петропавловск, то ничего знакомого я там не нахожу.
Ознакомив меня с достопримечательностями города, мой друг повёл меня в кино. Какой фильм смотрели, уже не помню. Видимо, я мало смотрел на экран, а всё больше по сторонам, ведь среди зрителей были не только солдаты и матросы, но и много гражданских лиц. Из кино мы с Володей пошли к его знакомым, проживающим в собственном доме. Их большая семья занималась швейным промыслом. Солдаты и матросы обращались сюда, чтобы перешить или подогнать по фигуре порой нескладную форменную одежду. Перед демобилизацией я тоже приносил сюда новенькую шинель для подгонки её под офицерскую.
Привёл меня Володя в этот дом, познакомил со всеми домочадцами. Мы попили с ними чаю и пошли в часть. На центральной улице, недалеко от нашей казармы, стоял ларёк. Вернее, небольшая деревянная будка, где торговали спиртными напитками. Мой друг заказал по сто граммов. Но в руках Володя почему-то держал три стакана. Два оставил себе, а третий протянул мне:
- Ну давай, вздрогнем. С первой увольнительной тебя. Пей одним глотком.
Я глотнул обжигающую прозрачную жидкость и задохнулся, закашлялся. Из глаз брызнули слёзы и посыпались искры. Володя подал мне один из своих двух стаканов и велел пить. В том стакане была вода. А жидкостью, что обожгла меня до искр из глаз, был чистый спирт. Тогда на Камчатке только им и торговали. Я чуть не с кулаками набросился на друга:
- Почему не предупредил, что это спирт?
А он рассмеялся:
- Ничего, научишься и спирт пить.
Вот так закончилось моё первое увольнение, Вернулись мы в казарму в срок, А того, что «приняли на грудь» по сто граммов спирта, никто и не заметил.
Виктор Александрович Лебедев, 155362, Ивановская область, г. Пучеж, 1-й Заводской переулок, дом 5, кв. 1
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
