 |
 |
| Фото из семейного альбома семьи Нифантовых |
«Всходы» Фурсенко Китайский поселок Люйшунь большим не был – от силы два-три десятка домов на каменистых холмах залива Бохайвань. Ничего приметного, кроме глубокой бухты, идеально защищенной утесами от враждебного моря. Вот из-за нее-то и выторговала Россия (по конвенции 1898 года) те каменистые, почти незаселенные холмы – уж очень хотелось заявить о своих претензиях на Дальнем Востоке. Пусть даже и с опозданием. Так ведь когда и что у нас делалось вовремя?! Вспомнили тогда о спасительной во все века русской триаде - труд, пот, кровь! За считанные годы Люйшунь был превращен в мощный форпост, тогда же и получил название – Порт-Артур.
«Тихо вокруг, ветер туман унес. На сопках Маньчжурии воины спят И русских не слышат слез…»
Слез русских по миру пролито немало. И крови тоже. Порт-Артур – одно из таких мест. Кто такие Кондратенко, Куропаткин, Стессель, сегодня мало кто знает. Народу российскому куда интереснее знать про «Доярку из Хацапетовки» или «Ефросинью», и далеко не всякий российский старшеклассник отыщет на карте этот самый Порт-Артур. Тех же, кто внятно расскажет про ту его саднящую отметину в нашей истории, думаю, лишь по пальцам можно будет пересчитать – плоды реформ активного модернизатора нашего образования министра Фурсенко уже дали всходы.
Второе пришествие
В августе 1945-го русские моряки снова взошли на холмы Люйшуня. На этот раз как победители. Хорошо помню кадры кинохроники того времени – четверо краснофлотцев, установив советский флаг на главной высотке, салютуют освобожденному Порт-Артуру. Наша страна вернула себе этот небольшой участок суши. Можно добавить – дорого, заплатив пролитой кровью. Впрочем, кто и когда считал в России ее цену?! И снова на холмистых берегах появились наши крепостные укрепления, на этот раз для совместного базирования с Китаем. Снимки из домашнего альбома северодвинца Виктора Нифантова рассказывают о втором нашем стоянии в Порт-Артуре. Отец Виктора Александровича – моряк, участник Великой Отечественной - служил здесь уже после августа 1945-го. Фотографий того времени в его семье, к счастью, сохранилось немало, и они не для праздного ума, а для размышляющего, сегодня публикуем лишь две из них. На первом фото – часть Порт-Артура 50-х годов прошлого века. На нем различимы обустроенные причалы военно-морской базы, железнодорожные пути, товарные вагоны, хозяйство, скорее всего, аварийно-спасательного дивизиона. Хорошо просматривается и оживленный внутренний рейд, а влево - так называемый корабельный ход – главные морские ворота оборонявшейся русской цитадели (их-то и миновал «Петропавловск», выходя последний раз в Желтое море), на сопке противоположного берега белеют стены каменной башенки, очевидно, это пост СНиС… На втором снимке – праздник в Порт-Артуре того времени. Наши моряки на первом плане, китайские военные - на втором. Любопытна арка, оформленная в знакомом иероглифичном стиле, с азиатскими вензелями, цветами и драконами. На самом ее верху – два белых голубка, один китайский, другой, надо полагать, наш, русский, и у каждого по оливковой ветке в клюве. Миролюбцы, значит. Надпись на плакате по-китайски, хотя завершает ее «наш» восклицательный знак. Уж не знакомое ли начертано: «Русский с китайцем - братья навек»?! Уже через 10 лет после победы над Японией мы снова вывели из Порт-Артура свои войска, безвозмездно (!) передав Китаю все фортификации, постройки, сооружения, возведенные за свой, уточню – народный счет.Молчим над барахлом
На недавней конференции к 150-летию Фритьофа Нансена (напомню, норвежец отметился не только подвигами в Арктике и гуманитарной деятельностью мирового масштаба, но также исследованиями Дальнего Востока) мне довелось беседовать со студентами столичных вузов. Мой реферат был о проблеме вытеснения китайцами и корейцами русских поселенцев с Дальнего Востока. Молодые люди, подошедшие ко мне после выступления, оказались на редкость осведомленными, даже эрудированными в теме дискуссии и в целом соглашались с оценками и с позицией Нансена. Однако они еще и не скрывали своего разочарования декларативной, на деле - беззубой, невнятной политикой, которую спустя век после странствий норвежца ведет на Дальнем Востоке уже нынешняя российская власть. Признаюсь, не часто доводилось мне видеть сегодня столь трезво мыслящих и патриотично настроенных студентов. Но вот будет ли за ними будущее при вялотекущем недовольстве российского большинства?! Так вышло, буквально за неделю до этого разговора в Москве жаловались мне бывшие жители Приморья: - Вот как Стессель сдал Порт-Артур, так Россия сегодня сдает свой Дальний Восток и Восточную Сибирь в придачу… А дальше, как по заученному наизусть сценарию, - про цены, тарифы, вороватых губернаторов, наглых чиновников, «Единую Россию», всеобщий обман… - Но вы же не столыпинские переселенцы, а уроженцы этих мест, это же ваша земля и ваша власть?! На это мне так ответили: «Народ или помалкивает, или пьет. Или, как мы, собирает барахло и бежит в центр России». Что на это сказать, чем утешить или обнадежить? Ироничным и уже избитым: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих»?! Порт-Артур Россия теряла дважды. Первый раз, проиграв жестокую войну. Во второй раз, если не с одобрения, то уж точно - при полном непротивлении народа, Порт-Артур подарил (как говорится, с барского плеча) недальновидный наш лидер. Послушать иные разговоры, выходит, сегодня (при том же непротивлении) на торги выставлены уже не Люйшуньские холмы, а собственные российские территории. Броненосец «Петропавловск» постсоветской России вышел в свой последний поход?Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта
