 |
| Ведь была же в этом корабле внушительная мощь! Фото из архива Олега Химаныча |
Кронштадтский отстой
Трагедия 1961-го и ее, не побоюсь слова, феноменальная развязка через восемь лет своим черным краем, между прочим, задели и Северодвинск. Был для флотских историков повод для недюжинного интереса. Двенадцать лет по крохам собирал я материал, писал запросы, письма – официальные и личные, находил очевидцев и свидетелей той баренцевоморской драмы, некоторых, к слову, застал и в здравии, и при памяти. А военные тогда что надо и не надо – всё наглухо секретили, и не забылось мне, как с иными фактами маялся. В 90-х по секретности дали маленькое послабление, благодаря этому и довел дело до конца. Получился крупный очерк, поместил его в числе прочих в своей книге «Сталинский «бандит» в Молотовске». Биографию «Карпат» после 1969-го я одно время отслеживал. Она обычная: корабль служил на Севере, числился за АСС, участвовал в знаменитых учениях «Океан», буднично работал на тяжелой и зачастую неблагодарной стезе судоподъема, как, например, после гибели черноморского БПК «Отважный». Еще на «Карпатах» обучали флотских водолазов и буксировщиков. Шансов увидеть корабль у меня не было: гражданским он глаза не мозолил – год за годом толкался по североморским базам и бухтам. И надо же! Когда от тиража «Сталинского «бандита» остался десяток, другой экземпляров, нашел-таки я «Карпаты»! Конечно, случайно. Спасатель с северов перегнали в… Кронштадт, для ремонта. Я и думать не думал, что увижу его там, но в той командировке все на редкость удачливо сошлось. Не раз прошел я по заводской причальной кромке вдоль корпуса спасателя, изучил его от мощной кормы и до форштевня и все не верил удаче – «Карпаты»! А на борт нельзя – заказ ВМФ! Так ведь уговорил-уломал вахтенного офицера – дайте ж чудо-корабль осмотреть. Дали... Щербатая палуба, на ней (и это сразу резануло) небрежные связки строп и бухты старых, щетинистых тросов. То тут, то там холостые барабаны тяговых механизмов, пятнистый от сурика шкафут, наверху – разоруженные шлюпбалки, давно не крашенные стойки крановых устройств. Внизу – вскрытые, обездвиженные дизель-генераторы, компрессоры, то тут, то там срезанные трубы гидравлики и воздуховодов, кабель-трассы без крепежа, а то и вовсе пустые подвески, снятые электрощиты и пакетники, в дальних закутках – провисшие кабели временного освещения. Я все успокаивал себя, мол, это ремонтный бум. Но за ремонт, выяснялось, еще и не брались. Поэтому все представлялось мне тогда картинами из иного, едва ли не потустороннего мира: ведь была же в этом корабле внушительная мощь! «Карпаты» - корабль солидный: длина 130 метров, корпусной металл - рабочий, не для пассажирских лайнеров, ступенчатая архитектура главной надстройки, на корме – короткий, но массивный вынос тандема лебедок с тягой в 750 тонн, блоки в тонну весом, у крановых опор стволы в два обхвата. Ведь жило же это все, работало! А тут, куда ни глянь, следы разорения, какие на кораблях перед списанием. Офицеры, не ведающие, чем скоротать время, да еще и неприкаянные матросы-мальчишки (видимо, первогодки) в тертых бушлатах, в широких робах и кирзачах не по размеру…Псу под хвост
Более 15 лет стоял спасатель в гавани умирающего Крон¬штадтского завода. То затихал рабочий шум на нем, то набирал силу. Но в целом дело плохо шло. Всякую питерскую командировку старался я попасть на «Карпаты». Не всегда везло, но когда удавалось – спасибо добрым питерским знакомым. За годы стоянки на корабле сменилось несколько командиров, офицеров и того больше. Как правило, были они из «ссыльных» или пережидающих кадровую мельтешню. Душа их к кораблю не лежала. Как и к морю. Пояснения по устройству спасателя давали, но далеко не каждого тянуло к разговору о будущем «Карпат». Я и не настаивал – к бедламу на борту комментарии не требовались. Запомнился один из моих провожатых. Блуждали с ним по коридорам, трапам, отсекам, вокруг подъемных шахт и в шхерах, он все насвистывал известную «Что ждет тебя, гуцулочка? Карпаты…». Я ему: «С гуцулочкой все ясно. Скажи-ка лучше, что ждет «Карпаты»?» Ответ – улыбка, более похожая на гримасу, и красноречивый жест – перспектив у корабля, похоже, нет. Так оно и вышло. 31 января этого года гендиректор «Балт¬спецфлота» Андрей Шпигель объявил как приговор: спасательное судно «Карпаты» выведено из состава ВМФ после того, как его ремонт был… почти завершен. «Почти» – это 85 процентов! Конкретно - на Карпатах» заменили главную энергетическую установку, смонтировали новые генераторы и компрессоры, заменили линии валов и винты, обновили корпус, заменили сотни километров кабельных трасс, отремонтировали уникальное водолазное оборудование - барокамеры, спасательный колокол, другое. Да как же такое понимать?! Простите за лексику сталинских времен, но что это, если не вредительство?! Сейчас в составе российского флота нет спасателей с техническими возможностями, какие имеются у «Карпат». Всё трындят про новое спасательное судно «Игорь Белоусов», но его на Адмиралтейских верфях строят не построят с 2005 года – нет у ВМФ денег. Выходит, страшный урок «Курска» Россию ничему и не научил? Громко в августе 2000-го покричали-поплакали, теперь вот штатные сопливчики просохли и ждем новых панихид по морякам?!Вспомнить всё
О многом мне размышлялось-думалось на морском спасателе с сухопутным именем «Карпаты». Например, о том, насколько хрупка нить человеческой жизни в океане, как порой легко она рвется. Скажем, поплавковый клапан шахты РДП – не самая главная конструкция на подлодке, по сравнению с множеством других, казалось бы, мелочь. А в ту январскую ночь, когда на С-80 сыграли срочное погружение, он намерз, не сработал и смертельные тонны Баренцева моря ворвались в лодку. Еще леденила мысль о мучительной смерти большинства экипажа С-80, ведь погибли они не в первые минуты катастрофы, а через двое суток – от удушья. Вспоминалось и то, что у судьбы порой бывает жестокая усмешка: когда искали С-80, морской квадрат в 384 квадратных мили резали галсами по 30 кораблей ежесуточно. И тщетно! А лодка лежала всего в десятках метров от границ того квадрата. И конечно, держались в уме имена главных спецов на подъеме С-80 Николая Чикера, Юрия Сенатского - светочей аварийно-спасательного дела в мировом масштабе, командира ЭОН-10 каперанга Сергея Минченко, имевшего мужество возражать адмиральским дурням, наверняка погубившим бы тот рисковый подъем… Нет сейчас у России таких моряков. И верно, не будет в обозримом будущем Скольких главкомов флота пережил долгожитель спасатель «Карпаты»? Нетрудно тех адмиралов перечислить: Горшков, Чернавин, Куроедов, Масорин… Немного не хватило «Карпатам», чтобы пережить последнего – адмирала Высоцкого. Последнего – это в самом прямом смысле. В марте 2011-го уйдет и Высоцкий, и уйдет он без передачи дел - не будет у него преемника. По новой реорганизации России главкомы флота не нужны. Не откажешь в логике сердюковским реформаторам: зачем флоту России главкомы, если флота у России, по большому счету, нет? Вспомнят ли наши потомки-моряки добрым словом адмирала Высоцкого? За это не поручусь – при нем и «Булава» летала не так и не туда, куда надо бы, и с «Авророй» скандал вышел, а еще и «Мистрали» российскому судпрому обернулись стыдобой. А вспомнят ли о «Карпатах»? Немногие, конечно, но, уверен, вспомнят непременно. В трех ипостасях. Как пример высочайшего профессионализма и подвига военных спасателей 60-х. Как образец кораблестроительной мощи государства, способного создать корабль-уникум. И в-третьих, как символ абсурда, который творится под Андреевским флагом последние двадцать лет.Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта
