На далекий, суровый архипелаг люди возвращаются с трепетными чувствами
О Новой Земле Владимир Васильевич Алсуфьев знает вовсе не из курса географии, и его познания об этой русской суше в Ледовитом океане далеки от книжных. Заполярный архипелаг, можно сказать, часть его жизни, пусть и краткая во временном исчислении – с 1968 по 1970 год, но с прочными отпечатками в памяти. Здесь старший матрос Алсуфьев служил срочную. Его военно-учетная специальность – телемеханик-автоматик, а подразделение – лабораторно-испытательная рота Новоземельского атомного полигона.Недавно Владимир Васильевич побывал в тех местах, где ему довелось служить, правда, уже при другом статусе - начальника управления по социальным вопросам Севмаша. Цель поездки – заключение соглашения о сотрудничестве предприятия с Центральным полигоном России, где, к слову, сегодня служат и, совершенно точно, будут служить северодвинцы. Можно сказать, деловая командировка, и все же как не добавить – необычная.Возвращение Владимира Алсуфьева на Новую Землю состоялось через 38 лет. Многим знакомы те ожидания, волнения, переживания, с какими спустя годы человек стремится к памятным местам. В Арктике, и это могу засвидетельствовать на собственном опыте, такого рода эмоции усиливаются кратно. Не ведаю, быть может, тому причиной пространственный размах, безлюдье, экстремальность или же иные своеобычия Ледовитого океана, но что есть, то есть. А потому и беседа наша с Владимиром Васильевичем началась с вопросов: с каким чувством летели на Новую Землю? что ожидали увидеть и что увидели?- Если рассказывать о Белушьей губе, то что я ожидал, то и увидел. Нужно понимать, что сегодня уже нет необходимости испытывать ядерное оружие в прежних объемах и полигон более 10 лет не работает по главному своему назначению. Естественно, это обстоятельство наложило свой отпечаток. В Белушке и Рогачево я видел те же объекты, сегодня они – какие хуже, какие лучше, некоторые просто заброшены, суровый климат и годы их разрушили, а некоторые продолжают служить и сейчас. Кстати, заходил я и в свою казарму, нашел свой кубрик. Все там в отличном состоянии – помещение отремонтировано, хорошо обустроено, есть бытовая техника. По сравнению с нашими, условия проживания, в том числе и рядовых, стали намного комфортнее. Пусть знают об этом родители ребят, которые сегодня служат на Новой Земле.- Полигон не работает и стал другим. А люди?- В наше время, когда шли полномасштабные испытания ядерного оружия, на полигоне были собраны лучшие силы советской науки и военных. Это и понятно. О своих офицерах скажу так: эрудиты, интеллектуалы, интереснейшие люди. От общения с ними оставались очень сильные впечатления. Отличительная особенность военнослужащих сегодня - дисциплина, самоотдача. У новоземельцев они намного выше, чем в других гарнизонах России. Например, меня порадовали энергокоммуникации, все они поддерживаются военными в рабочем состоянии, а вы же знаете, как это тяжело в условиях Арктики… Но еще больше впечатлило: везде чувствуется забота о людях – в каждом слове и каждом деле и офицеров, и начальника полигона.- Ваша военно-учетная специальность - телемеханик-автоматик. Звучит почти как должность в неком НИИ. А что она означала в вашей новоземельской реальности?- Если кратко – подготовка аппаратуры, которая затем устанавливалась в сооружениях испытательного полигона, обеспечивала прием и передачу сигналов, сбор информации. Весна и зима у нас считались межсезоньем – готовили аппаратуру, а если в ходе испытаний выяснялись ее слабые места, совершенствовали. При этом постоянно учились, обязательно повышали свою классность по специальности. Как вы знаете, раньше была и политподготовка - тоже учились.- Это, как вы сказали, в межсезонье. Ну а в сам сезон?- Выезжали на территорию полигона, вели монтаж и электромонтаж оборудования под конкретные задачи, а после испытания демонтировали. Электропитание нашей аппаратуры - постоянный ток. Поэтому у нас был свой аккумуляторный участок, где велась перезарядка, а это тяжелый физический труд. И хозяйственные заботы были – вплоть до того, что в полевых условиях приходилось готовить себе пищу. И от несения караульной службы никто не освобождал. Мы очень много работали, бывало и не по распорядку, считали за благо, что летом в Заполярье и ночью светло. Порой мне казалось, будто рабочее время на полигоне спрессованно.- И все ради кульминационного момента испытаний…- О конкретном дне и часе Ч нас не оповещали, но приближение его мы ощущали – и по ритму работы, и по тревожному состоянию, по возбужденности тех, кто готовил взрыв.- К слову, сколько их выпало на время вашей службы?- Два.- Владимир Васильевич, есть особый вопрос – о ЧП, которое стряслось на полигоне в1969-м. Немало читал и слышал о том злоключении. Вы ведь тоже стали невольным участником тех событий…- Я прочел об этом случае воспоминания, которые вы мне дали, - академика Михайлова и капитана I ранга Каурова. Очевидно, вы тоже обратили внимание - они разные. Хотя бы потому, что в момент ЧП тот и другой оказались в разных местах, видели и оценивали происходящее каждый со своей позиции, в том числе и должностной. То же скажу и о воспоминаниях капитана теплохода «Буковина» - он по-своему все описывает...А мои воспоминания такие. На момент, когда произошел выброс радиоактивных газов из штольни, мы находились на КП автоматики. Точнее сказать, там были многие, в том числе и офицеры, руководители испытания, а также и наша группа. Признаться, мы даже не почувствовали чрезвычайности. Однако на случай такого рода происшествий предусматривалась эвакуация - по команде мы двинулись к причалу, организованно перешли на десантный корабль, на нем нас и доставили в Белушку. Вот и все…- А дозы радиации? Вообще, каким было в ваше время отношение к известной опасности ядерного полигона?- В общих чертах, чем опасна радиация, мы знали, хотя мои познания, как сейчас понимаю, в ту пору были крайне недостаточны. Вместе с тем приборы для ее замеров, известные «карандаши», имелись у каждого, их регулярно сдавали на проверку. Контроль за обстановкой на полигоне велся постоянно.Если же говорить о ЧП с выбросом газов, то о полученных в тот день дозах радиации мне ничего неизвестно. Вполне возможно, никто из нас их и не получил, ведь по поводу недомоганий, как помню, никто не обращался, жалоб на здоровье не было.- Но на полигон вы потом возвращались?- Как и положено, поскольку через определенное время требовалось демонтировать и за брать приборы и оборудование. Поясню: первыми, практически сразу после взрыва, в район штольни должны прибыть специалисты, которых так и называют – группа первого броска. Их задача – по техническим требованиям того времени снять показания приборов не позднее 40 минут после взрыва, иначе потом не избежать погрешностей. Быть может, те люди что-то и почувствовали, мы же – нет, ведь на месте ЧП появились гораздо позже. Поэтому не стану драматизировать этот случай.- Из-за жесточайшего климата Новая Земля считается экстремальной зоной для проживания. Из островной природы вам что-нибудь вспоминается?- Удивительно прозрачный воздух – видимость на десятки километров. На материке такого нет. Гарнизон располагается в южной, более равнинной части, но возвышенности виднелись далеко к северу от Белушки. Местная тундра отличается от материковой - более скупая и каменистая. Хотя, знаете, была у нас хозчасть, и там держали и коров, которых кормили привозным сеном. Но летом, бывало, их выпускали, так сказать, на выпас, и они разбредались по склонам предгорий. Выходит, находили что-то, кроме ягеля…- Сослуживцев в городе встречаете?- Северодвинцев на полигоне было немало, и далеко не все служили в научно-испытательной части. С годами жизнь всех нас раскидала, а некоторые, к сожалению, уже ушли из жизни. Из своих чаще других встречаю Качкова Павла Петровича, Битова Валентина Федоровича и Кузнецова Владимира Николаевича. И тогда, и сейчас у нас добрые отношения.- Владимир Васильевич, будущее сотрудничество Севмаша с полигоном – дело общественное и тема для другой беседы. Мне же интересно: вот вы вернулись на Новую Землю через 38 лет и какой главный отзвук услышали в душе?- Делегацию северодвинцев новоземельцы встречали очень уважительно. А я лично почувствовал, что я им интересен, и это как дань уважения к людям, служившим здесь раньше. Несколько экземпляров вашей книги, Олег Борисович, о первых испытаниях ядерного оружия на Новой Земле мы вручили нынешним офицерам полигона. Так вот, один из них прочел «Кузькину мать Никиты» за ночь, а наутро с нескрываемым пиететом мне сказал:- Вы занимались настоящим делом!Аэродром в Рогачево, как и в прошлом, главная воздушная гавань Новой Земли. Отсюда до Белушьей губы, военного и административного центра полигона, проложена дорога - ходят автомашины.«Едем, и я, конечно, все гляжу по сторонам, внимательно рассматриваю, - рассказал Владимир Васильевич. - Пассажиры из местных поселян это заметили. Тогда я им пояснил, мол, когда-то служил здесь… А они в ответ понимающе заметили: «Многие сюда со слезами на глазах возвращаются, обнимают, целуют землю…»Вот ведь как в Арктике бывает! Ледовитый океан, мерзлая, черствая суша, скудная, жестокая природа, жизнь, столь похожая на выживание… И все-таки – Земля обетованная!
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
