Слово и дело Евгения Егорова

Легендарный директор верил людям и нес за них ответственность

К великому сожалению, я не успел принять участие в подготовке книги, посвященной памяти Евгения Павловича Егорова. Поэтому о нескольких случаях прямого или косвенного его влияния на мою судьбу решил рассказать в газете.

СРАЗУ же после вступления 15 февраля 1952 года в должность директора завода, принимая дела и знакомясь с коллективами, он не только разговаривал с начальниками цехов и отделов, но и заглядывал на участки, в помещения различных служб. Вот и в нашем стапельном цехе №40 директор зашел в бюро технологической подготовки производства, где побеседовал с начальником БТП, а потом пообщался и с технологами. Запомнилось, как он задавал вопросы и внимательно слушал ответы молодых специалистов. Заканчивая короткий разговор со мной, спросил, сколько лет работаю на заводе и, услышав, что пять, заметил: «Пять лет и только старший технолог…» А совсем скоро меня утвердили в должности начальника БТП. Мой предшественник Георгий Юльевич Ашоневитц был назначен заместителем руководителя заводской технологической службы.

Запомнилось, как Евгений Павлович применял различные меры воспитательного воздействия. Так, однажды корпусосварочный цех №7 изготовил кожуха дымовых труб с грубыми отклонениями от проектной документации, к тому же из-за небрежной погрузки и установки изделий на корабль по вине цеха №40 они были повреждены и окончательно забракованы. Само собой, что конкретные виновники были наказаны. В то же время упомянутые цехи понесли и моральное наказание: дальнейшее изготовление и установку кожухов дымовых труб директор распорядился передать стапельному цеху № 50.

Евгений Павлович обладал замечательными качествами: неистощимым человеколюбием, уважением людей труда, постоянной готовностью помочь человеку, оградить его от беды, от совершения неправомерных поступков.

В 1955 году со мной произошел неприятный случай. Неожиданно аннулировали пропуск для прохода на стапель, где уже шла подготовка к за¬кладке первой атомной лодки. Несколько дней я находился в подавленном состоянии. К счастью, вскоре пропуск мне восстановили. Причину же происшедшего узнал спустя много лет, работая с архивами. Оказалось, что отделом кадров был подготовлен приказ, в котором указывались фамилии работников завода, бывших в плену во время Великой Отечественной войны, или тех, у кого в числе пленных были родственники. В этом списке значилась и моя фамилия. Мой старший брат служил в Вильнюсе. В первые дни войны советские войска, дислоцированные в Литве, были разгромлены, многие красноармейцы и командиры попали в плен, большинство же погибло в неравных боях.

Тогда Евгений Павлович, подписывая приказ, проявил мужество и человеколюбие. Почти треть из списка он собственной рукой вычеркнул, в том числе и мою фамилию. Против каждой вычеркнутой фамилии поставил свою легендарную подпись, утверждая тем самым, что он верит этим людям и несет за них ответственность.

Помню и то, как на одном из кораблей проекта 667А после выхода в море на заводские испытания потребовалось выполнить большую работу по отладке крупного приборного комплекса. Работа сдаточной команды, привлекаемых рабочих и специалистов велась круглосуточно. На очередной проверке ответственный сдатчик доложил, что прибористы свое дело сделали, выход в море может задержаться только из-за цеха №40, у которого еще много работы с монтажом и регулировкой систем вентиляции и охлаждения приборов. Директор сказал: «К полудню следующего дня корабль должен уйти». На мое замечание, что люди не выходили с корабля уже двое суток, что им надо отдохнуть, Евгений Павлович не повысил голос, не заругался, а просто сказал, что пойдет со мной к рабочим и сам попросит их закончить работу к нужному сроку. Мне ничего не оставалось, как заверить директора, что люди поймут, раз сам директор хотел говорить с ними, значит, это действительно нужно. Директор Егоров пользовался большим авторитетом не только у руководителей, но и среди многих рабочих. Работа была выполнена к указанному времени.

Еще не раз нам приходилось встречаться, и каждое общение вызывало уважение к его житейской мудрости. Последняя личная встреча с легендарным директором произошла в 1975 году, когда Евгений Павлович приезжал на Севмаш для того, чтобы после истечения полномочий депутата Верховного Совета РСФСР отчитаться о проделанной работе перед своими избирателями. До начала собрания он более часа провел в красном уголке цеха №50 среди рабочих и руководителей, которые с большим интересом общались со своим избранником, а он в неофициальной, доброжелательной обстановке давал подробные ответы на все вопросы присутствующих, в том числе и о работе в качестве директора ЦНИИ «Румб» в Ленинграде.

Не сомневаюсь, что благодарные граждане Северодвинска долго еще будут хранить память о человеке, который за двадцать лет работы так много сделал для завода и города.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта