И в его судьбе их было много. И почти все они связаны с морем
Наше знакомство с Анатолием Гавриловичем Ганзием из разряда случайных. Началось оно после двух публикаций «Корабельной стороны» о пароходе «Теодор Нетте», который упомянут в известном стихо-творении Владимира Маяковского. Напомню, сначала мы дали редкий снимок этого судна под рубрикой «Ваш старый альбом», а затем и отклик одного из читателей. Позже уже Анатолий Гаврилович позвонил в редакцию и дополнил рассказанное нами своими воспоминаниями...Как пилили «Теодора»Оказывается, черноморский пароход «Теодор Нетте» закончил свою историю на Дальнем Востоке. Когда в 1932 году здесь формировали бригаду траления и заграждения, в качестве минных заградителей использовали транспорты дореволюционной постройки. В 1934 году к ним добавили и «Теодора Нетте». Пароход этот служил очень долго, а когда вышли все сроки, его притопили в Авачинской бухте, чтобы использовать в качестве причала для кораблей отдельного дивизиона аварийно-спасательной службы Камчатской флотилии. Когда же в начале 60-х стали строить серию газотурбоходов типа «Павлин Виноградов», а в их числе был и новый «Теодор Нетте», возник вопрос: что же осталось от первого «Теодора»? Краеведы стали искать, добрались до Авачинской бухты и решили «отпилить на память» кусок его борта. Он потом хранился в каюте-музее нового судна. Следующую заявку на подобный экспонат выдали из Владивостока. Владивостоку тоже подарили «кусок» парохода. Потом оживился и музей Камчатской флотилии - музейщикам отрезали крупную часть оконечности форштевня с прилегающим к нему фальшбортом...Анатолий Гаврилович Ганзий всему этому был свидетель, поскольку в это время служил в дивизионе АСС, и воспетый Маяковским пароход «пилили» на его глазах. Более того, лейтенант Ганзий увлекался фотографией, и на втором плане некоторых его снимков пароход «Теодор Нетте», как говорится, частично присутствует...О пристрастии к фотографии в случае с Анатолием Гавриловичем нужно сказать особо, поскольку весь рассказ о своей флотской одиссее он сегодня может сопроводить снимками, как своими, так и своих товарищей. Фото эти, безусловно, любительские, но все же дают представление о том, куда заносила его судьба: Дальний Восток, Средиземное море, Алжир, Куба, Гвинея, экваториальная часть Атлантики... Служил офицер Анатолий Ганзий в тот золотой период для нашего ВМФ, когда корабли не ржавели у причалов, как сейчас, а выходили в Мировой океан целыми соединениями. Человек, влюбленный в море, Анатолию Гавриловичу здесь, несомненно, позавидует, а моряк-приспособленец, каких сегодня расплодилось изрядно, вряд ли, ведь служба в экзотических широтах не сахар.От спасателя до плавбазыСкажем так, если не считать краткого «балтийского периода», когда выпускник Калинин-градского ВВМУ Ганзий тралил мины, начинал он на Тихоокеанском флоте - в дивизионе АСС Камчатской военной флотилии. Первое его назначение - на морской водолазный бот ВМ-50, переоборудованный из небольшого траулера-логгера немецкой постройки. Такие суда никогда не стояли в кильватерном строю на парадных рейдах - они для повседневной тяжелой работы. Тем и занимались. Затем были курсы командиров и старших помощников АСС под патронажем знаменитого адмирала Николая Чикера - «гения судоподъема», как уважительно отрекомендовал его Анатолий Гаврилович. После них, уже старшим лейтенантом, Ганзий, принял на заводе в Николаевске-на-Амуре водолазный бот специальной постройки - ВМ-24. К слову, сохранилось фото торжественного подписания им приемного акта корабля, который вскоре офицер Ганзий и его команда вывели в отличные по своему соединению. Следующим был СС-2 - бывший минный тральщик «Иван Рогов», переоснащенный в спасательное судно подводных лодок. На нем уже ходили на серьезную глубину - отрабатывали спуски на 80, 100, 120 и даже на 180 метров.Казалось, служба у Анатолия Гавриловича стала и пошла по прочной колее военного спасателя. Однако на шестой год вмешался случай. Дальневосточники формировали команду для приемки плавбазы подлодок, что строилась в Николаеве: ПБ-20 - корабль проекта 1886, для расширения системы базирования подводных лодок в акватории Мирового океана. Водоизмещение ее около 8 тысяч тонн, расчетная автономность - 45 суток. В судьбе Ганзия это был новый поворот: из спасателей его взяли командиром штурманской БЧ-I крупного эскадренного корабля. Кстати, на нем Анатолию Гавриловичу выпало командовать церемонией подъема Военно-морского флага. В последствии плавбаза стала его основным кораблем на много лет.Куба - далеко, Куба - рядом...Анатолий Гаврилович убежден, что летописцы флота к плавбазе ПБ-20, переименованной в 1967-м в «Тобол», отнеслись без должного почтения, упустив сразу три примечательных обстоятельства... «Тобол» стал первым кораблем советского ВМФ, посетившим Алжир, сделал он это в 1966-м на пути из Николаева на Северный флот. На следующий год этот же корабль участвовал в первой экваториальной экспедиции особого назначения - ЭЭОН-1 под началом адмирала Владимирского. А еще через пару лет «Тобол» пришел в числе первой группы советских кораблей на Кубу. Это нынешняя Россия, сначала громко объявившая себя правопреемницей СССР, позже стыдливо отреклась от Кубы во имя призрачного своего благополучия. А ведь было время, когда именно кубинцы были единственными нашими союзниками во всем Западном полушарии, надежной опорой для военно-стратегических планов... «Забывчивым» историкам новой России на заметку: в том походе шли крейсер «Грозный», два эсминца, две подлодки, плавбаза «Тобол» и танкер «Лена». Встречали наши корабли тысячи восторженных людей. Приехал и выступал Фидель Кастро... Об этих днях Анатолий Гаврилович сохранил не только фотоснимки, но и специальные выпуски кубинского журнала. Предлагая посмотреть их, он вспомнил еще несколько мероприятий, так сказать «идеологического» свойства той поры. Когда наши моряки решили попробовать свои силы в сафре, то вышли на плантацию вместе с кубинцами. Вышли и убедились: тяжелое это дело - рубить сахарный тростник. А рядом в тот день, между прочим, умело орудовал мачете сам Фидель.Но сафра, как и знаменитые Варадеро, Сьенфуэгос, Антилия, кубинский быт с колоритными деталями латиноамериканских пейзажей, все это эпизоды. Главное, служба в непривычных, а потому тяжелых условиях. Но жаркий и влажный климат - это одно, у гостеприимной Кубы не было условий для базирования столь крупных военных кораблей, и потому приходилось «приспосабливаться» не только в бытовом отношении. Так, средством противодиверсионной защиты кораблей стали гранаты - их всю ночь бросала за борт вахта. И еще утренний водолазный осмотр, который всякий раз обнаруживал на дне несметное количество оглушенной рыбы...Далекие жаркие страныОднажды к слову припомнил Анатолий Гаврилович такой случай. Когда работал он уже на Беломорской базе, начальство решило проверить мобилизационную готовность экипажей речных плотоводов: в случае войны таким буксирам предстояло стать тральщиками. Они погрузили все необходимое на баржу и отправились по Двине в Лименду. Там-то Ганзий и насмотрелся: «Вот у речников работа! Взял баржу и потащил в Архангельск. По дороге, в случае чего, можно на ночь привязаться за какую-нибудь палку на берегу. А как вернулся домой, жены бегом авоськи с продуктами на судно несут. Наши автономки по сравнению с этим - каторга!»...Ходил Ганзий с особой экваториальной экспедицией в такие воды, где цепочка радиосвязи тех лет с Союзом обрывалась. Там штурманы за секстанты взялись, а также и курс астрономии вспомнили: привычных сегодня радиомаяков, тем паче спутников, дающих «привязки», еще не было.С Анатолием Гавриловичем мы посчитали и его средиземки. Оказалось, впервые он прошел ее на крейсере «Михаил Кутузов» еще в 1957-м, на практике. Тогда заходили они в Албанию. Еще был поход на ПМ-30, и его «Тобол» четырежды резал форштевнем Средиземное море. Итого - шесть. Для моряка это уважительная цифра.Последний раз старпом Ганзий миновал Гибралтар в 1972-м. С его «Тоболом» шли 9 дизельных лодок - по четыре торпедных слева и справа по борту, одна ракетная - за кормой. Над ними - стаи натовской авиации. Такой армадой и вкатились в Средиземное море.Стезя странствийНа что обращаешь внимание: жизнь Анатолия Гавриловича делала много крутых поворотов, и справедливо сказать, так сложилось с самого начала, когда подростком он застал войну. Их домик в Туапсе, что называется, стоял над портом, и все, что творилось у причалов и на море, он видел своими глазами. В 1941-м, как выразился Анатолий Гаврилович, «бомбили, но не очень». Кошмар начался в 42-м. Корабли гибли прямо в гавани. Отец его ходил на небольшом танкере «Ялта», чудом уцелел: «Ялту» утопили прямым попаданием. Немцы были уже в 30 километрах, когда пришел танкер «Москва» и началась эвакуация, точнее, ее подобие, с паникой и давкой. Семье удалось уйти позже и случайно на крейсере «Красный Крым», который доставил в Туапсе маршевую роту. Дальше они с матерью мотались чуть ли не по всему югу, двинулись на Север и оказались в уральских Березниках, где их никто не ждал. Помыкались-помыкались, поехали обратно, остановились в Поти.В сорок пятом в свои пятнадцать Ганзий пошел на завод, окончил вечернюю школу, поступил в техникум, который давал любопытную по нынешним временам специальность - судовой механик-универсал. Тут же - практика, работа кочегаром. Он мотался по всему побережью, однажды заскочил домой и обнаружил, что военкомат прислал уже кипу повесток.Анатолий хотел идти потомственной стезей - стать судовым механиком, как отец и старшие братья. В военкомате его уверяли - в Севастопольском ВВМУ таких готовят, и даже выдали ему комсомольскую путевку, а он приехал, и оказалось, что его обманули. Но что спорить?! Сдал экзамены, его зачислили на штурманский, а еще через три года еще один поворот: «снялся с якоря» весь факультет и поехал эшелоном в Калининград...Крутые повороты случались и позже, и Ганзий застал не только золотые времена флота. На его офицерскую карьеру выпали две «перестройки» ВМФ: та, что была в 60-х, и нынешняя. И та и другая пользы не принесли, а третьей, в чем мы сошлись, флот наш, пожалуй, и не переживет.После плавбазы он ходил на вспомогательных судах. На них, как говорится, облазил все полигоны Белого моря, обеспечивая испытания кораблей. Был капитаном-наставником и окончательно собрался на пенсию, когда стукнуло 70.Анатолия Гавриловича и сегодня отличает хорошая память на даты, имена и фамилии, на тактические номера и бортовые наименования кораблей. С маленькими оговорками получается, что служил он на всех флотах Союза. Поэтому ему есть о чем вспомнить и о чем рассказать. В любом случае, не про стены казармы и окошечко кассы в финчасти, как нынешним морякам.
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
