Войну с Америкой вьетнамцы все-таки выиграли. С нашей помощью.
«...Мы рассматриваем вас в качестве кандидата на командировку в одну из стран с влажным тропическим климатом». О чем речь, старший лейтенант Сергей Бекетов понял сразу. А вот если бы командование предложило подумать о «стране с сухим тропическим климатом», это на эзоповом армейском языке того времени означало бы уже арабские страны, где, кстати, в описываемое время военный «климат» был тоже не из прохладных. Разговор происходил в штабе 33-го зенитно-ракетного полка 5-й дивизии ПВО, охранявшей карельское небо.Hа дворе стоял март 1972-го. Место действия - гарнизон Вилга. Бекетов согласился без колебаний, с гордостью за оказанное доверие - ну какой же настоящий офицер не хотел бы проверить себя на войне? Далее были четыре месяца собеседований, бюрократических согласований, вызовов в Военный cовет армии и управление Генштаба. 25-летний специалист системы определения координат станции наведения ракет С-75 успешно «прошел конкурс» - видимо, сыграло роль то, что был тогда еще холост...Самолету с советскими военными советниками на борту в аэропорту Ханоя удалось сесть только со второго раза - на столицу ДРВ был совершен очередной налет. С весны 72-го американцы, прервав переговоры, вновь начали массированные бомбежки Северного Вьетнама, пытаясь остановить тем самым решающее наступление войск Национального фронта освобождения на юге. Наших тут же распределили по частям ПВО, но Бекетов оказался как бы не у дел - полк, куда он планировался, вывели на переформирование. Помогло несчастье - погиб при бомбежке наш советник той же специальности. С бодрым напутствием начальства: «Ну, в одну воронку бомба два раза не попадает!» - старший лейтенант отправился на северо-восток, в приграничный район Хабак-Лангшон, где и стоял 285-й зенитно-ракетный полк вьетнамской народной армии. Полк прикрывал аэродром, с которого почти каждый день навстречу американским «фантомам», «скайхокам» и «корсарам» взлетали МиГ-19 китайского производства.Спустя 28 лет Сергей Степанович так вспоминает эти боевые будни: «Сейчас можно сколько угодно рассуждать о тоталитарном режиме, но ту войну с Америкой за объединение родины вьетнамцы все-таки выиграли. Их народ и армия слились в единую боевую силу. Цель одна - выжить под бомбами и нанести максимальный урон врагу.После каждого удара по аэродрому туда устремлялись вереницы крестьян, неся на плечах коромысла с кирпичами: взлетная полоса ремонтировалась в считанные часы, буксировщики стаскивали на поле замаскированные самолеты. Каждую ночь в небе «салют», какого у нас в День Победы не увидишь. Стреляло все и вся...Мой полк держал в ПВО почетные 2-4-е места, расходуя на сбитый самолет 10-11 ракет. Прошли те времена, когда одной ракетой сбивали... три самолета (американцы в панике катапультировались всем звеном, только увидев пуск ракет с земли). В 1972 году картина была уже иная. Велась самая настоящая радиоэлектронная борьба с использованием хитроумной техники фиксации радиосигналов, селекции целей, постановки активных и пассивных помех (станиолевая фольга висела на джунглях, как в Новый год на елке), а также противолокационных ракет «Шрайк», которые, в свою очередь, мы научились обманывать и сбивать с курса.Вьетнамские ракетчики, имевшие на вооружении наш прославленный на весь мир комплекс С-75, показывали на нем чудеса боевого развертывания и маскировки. Любая ошибка означала беспощадное накрытие противником. Они могли провести только один бой, тут же меняя позицию. Однажды мы приехали в дивизион и так и не смогли его найти, столь искусно он был замаскирован!Офицеры полка окончили наши училища, все перед этим в обязательном порядке прошли через бои на Юге, сносно говорили по-русски. Мы помогали им в проведении ремонтных и регламентных работ, учили всему, что знали сами (кстати, в 1964-1967 годах наши, советские расчеты были основными, а вьетнамские - дублирующими). С вьетнамцами у нас установились хорошие, товарищеские отношения. Порой приедешь: «А где такой-то?» Мне деликатно отвечают: «Уехал... перевели...» А что там говорить - рядом техника стоит в пробоинах, все ясно и так...На позициях мы работали только в небоевой обстановке, при сигнале тревоги нас тут же увозили. Охраняли неусыпно, несмотря на протесты. «Мы за вас отвечаем...» Был трагикомический случай, когда наш советник далеко отошел от базы, заблудился, и местные ополченцы поймали его и отколошматили, приняв за американца. Но вообще нас вьетнамцы окружали всеобщей любовью и предупредительной заботой.Ночью передвигались только со специальными светомаскировочными фарами. Однажды идущую впереди метрах в шестистах машину накрыл ракетой американский ночной охотник. Самым опасным местом были паромные переправы. Приходилось жить и ночевать и во дворцах, где «цвели бананы и гуляли фазаны», и в крестьянских хижинах, и в пагодах, и даже в роддоме...Впервые узнал, что такое тропический ливень...»В октябре в бомбардировках наступила тревожная пауза - стороны вновь сели за стол переговоров. У специалистов продолжалась обычная рутина. Бекетова перевели в портовый Хайфон, где он вел занятия с вьетнамскими офицерами, сам постепенно осваивая чужой трудный язык, где смысл зависел от тональности. Самой большой проблемой было объяснить нашему переводчику технические термины. Жизнь на тропической чужбине и ностальгию, доходившую в конце срока до бессонницы, скрашивали советский кинематограф и встречи с экипажами наших судов, привозивших самые желанные гостинцы - черный хлеб, селедку и «Беломор».Утром 18 декабря разбудил грохот страшной бомбежки. Взглянув на город с наблюдательного пункта, Бекетов увидел разрушенный цементный завод, горящее бензохранилище и тонущий в бухте польский сухогруз «Джозеф Конрад». Уже не ради победы, а для лучших условий заключения мира американцы начали последний, самый жестокий и массированный штурм ДРВ, превратив Ханой и Хайфон вместе с сотнями квадратных километров территории страны в лунный пейзаж. Впервые были брошены в бой армады стратегических бомбардировщиков В-52, считавшихся неуязвимыми. Однако система ПВО, как и весь вьетнамский народ, выстояла и на сей раз. Американцы понесли огромные потери, в том числе и нескольких хваленых «летающих крепостей». Одна из них - на счету летчика лейтенанта Фам Туана, будущего вьетнамского космонавта.Днем победы для вьетнамцев и, конечно же, советских военных специалистов стало 27 января - день подписания Парижских мирных соглашений. Но вернулся старший лейтенант Бекетов домой только в июле, отбыв годичный срок без одного месяца (хитроумное начальство отправляло на 11 месяцев - после года уже полагалось бы платить подъемные). Что заработал - не скрывает: офицерское жалованье шло и рублей 500 сверху. При жесткой экономии в Союзе этого хватило бы на «Запорожец». В Москве старлея ждала гостеприимная «Березка», а в родном гарнизоне - медаль «За боевые заслуги», новая звездочка на погоны и невеста, которая вскоре стала женой.А в родной армии все оставалось по-старому - белые крашеные бордюры на образцовых позициях, серебристого авиационного цвета ракеты (хотя во Вьетнам посылали камуфлированные!), те же требования и нормативы. По общему мнению тех, кто был во Вьетнаме, в техническом плане опыт этой войны освоили у нас на 150 процентов, а вот в тактическом... Может быть, потому, что служили у нас не вьетнамцы?Службу Родине офицер Бекетов завершил на Новой Земле в 1993 году. Вышел в запас, вернулся в Петрозаводск. (Родная Белоруссия стала почему-то заграницей, а Петрозаводск полюбился.)В прошлом году в Москве прошел съезд советских ветеранов вьетнамской войны, воинов-интернационалистов, помогавших братскому народу в отражении американской агрессии и в воссоединении родины. В Петрозаводске отделение их нового союза в единственном числе представляет подполковник в отставке Сергей Степанович Бекетов.
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
