Если крысы бегут с корабля, значит, пора и нам? Распространенное заблуждениеВсем известно, что крысы - самое живучее и плодовитое млекопитающее на Земле. Парочка этих юрких животных дает сезонный приплод до 14000 особей. Кролики отдыхают! Способность крыс переживать катаклизмы, включая радиоактивное заражение, не говоря уже о таких мелочах, как голод и холод, рождает легенды. Однако нет уголка на планете, за исключением, пожалуй, юннатских «живых уголков», где бедных тварей не травили бы и не преследовали.РЫС на кораблях полно, особенно на старых крейсерах и дизельных подлодках, вышедших из ремонта. Как же они умудряются попасть на борт, минуя бдительных вахтенных и антикрысиные диски на швартовых концах? Да очень просто: по трапу, бегом, как и положено по Корабельному уставу. Неоднократно наблюдал, как крысы бегают по вертикальному трапу, ведущему в центральный пост подводной лодки. Уверяю, ни один из подводников не сравнится с ней в прыти и сноровке.Помнится, на Черноморском флоте матросов поощряли отпуском на родину за энное количество хвостов. Полная аналогия с продажей скальпов. Лавочку прикрыли, когда выяснилось, что сметливые матросы проводят увольнения на городской свалке, охотясь за «скальпами». Еще более сообразительные разводили зверьков, не покидая борта родного корабля. Создать эдакую «звероферму» на крейсере не представляло особого труда. Помещений, куда не ступала нога офицера, было предостаточно. На курсантской практике, проходившей в Средиземном море на крейсере «Михаил Кутузов» в 1969 году, была весьма популярна шутка - намазать ночью шнурки товарища салом. «Небритое» сало в избытке плавало в так называемом супе. Утром во время побудки оказывалось, что шнурки просто съедены. Иногда вместе с ними съедалась и часть «гада», ГД, или просто «г...одава», как любовно именовались рабочие ботинки из грубой свиной кожи. Обычно их выдавали на первом курсе и заставляли носить до третьего. Затем начинались некоторые послабления в форме одежды, и гардемарины плавно переходили на постоянное ношение «хромачей» - хромовых ботинок с обрезанным рантом. Меня вынудили перейти на них годом раньше.На втором курсе нас отправили в почетный караул - хоронили флотского офицера. Именно тогда я узнал, что, начиная с капитана 3 ранга - майора, усопшему полагаются три залпа салюта и бесплатный оркестр от коменданта гарнизона. По возвращении в училище меня ожидала другая новость - кто-то спер «гады». Но вернемся к нашим баранам, точнее, крысам.У нас на лодке их звали «белочками». Подтверждая тем самым, что экипаж дизельной лодки - это особый коллектив, отмеченный гуманизмом и тягой к прекрасному, которого явно не хватало. А крысы особенно и не мешали. Сидят, бывало, на трубопроводах, свесив хвосты, и ласково смотрят на вахтенных глазами-бусинками. У меня в штурманской рубке они спали в ногах и вели себя очень прилично. Не кусались и не царапались. Возможно, оттого, что почивал я, как все, месяцами не раздеваясь. Мирное сосуществованиеПервый раз близко столкнулся с хвостатыми во время дежурства по кораблю. Лодка находилась в доке. Стоял жуткий холод, а пар давали крайне нерегулярно. Днем в толпе работающих холод особо не чувствовался. Зато ночью был сущий кошмар. Обойдя корабль и убедившись, что вахта бдит, не злоупотребляя от отчаяния нештатными электрогрелками, я улегся в своей рубке. Поза была подсказана практикой предыдущих дежурств и советами старших товарищей. Этакий эмбрион, сгруппировавшийся в утробе.«Эмбрион» был в ватнике, а сверху прикрыт синим флотским одеялом из шерсти верблюда. Заснуть молодому организму удавалось всегда, порой, правда, с грустной мыслью: суждено ли проснуться? Но еще тогда я понял, что если ты хочешь спать по-настоящему, то заснешь и на работающем дизеле. Снилось что-то приятное, теплое и пушистое, но всему хорошему приходит конец. Пробуждение состоялось от ощущения необычного тепла в правой руке. В отставленной лодочкой ладони мирно почивал средних размеров крысюк, элегантно свесив хвостик. Стоит ли объяснять, почему животное тотчас полетело в переборку, возмущенно попискивая. Тогда я еще не знал, что крысы злопамятны, иначе был бы осмотрительней. Изначальное чувство омерзения постепенно сменилось привычкой. Люди и крысы мирно сосуществовали в духе наметившейся тогда разрядки. Если где-то лежал свернутый в трубочку журнал, то, скорей всего, там оказывалась крыса. Вытряхнул - и читай себе! Люди тем не менее время от времени производили дератизацию, то есть пытались уничтожить крыс распылением в отсеках хлорпикрина. Этот же газ использовался при газоокуривании - проверке наших противогазов. Часто противогазы оказывались с браком, так что чувства крыс, лишенных защитных средств, нам были понятны. Оставшиеся в живых грызуны пользовались заслуженным уважением и могли рассчитывать на относительно спокойную жизнь до следующей дератизации, разумеется, в обмен на приличное поведение. Умные животные понимали, что в море «газовая атака» им не грозит, поэтому стремились туда всеми фибрами. Тем более что там они могли смело рассчитывать и на автономный паек.В этом походе «белочки» вынудили нарушить перемирие, перекусив кабель в схеме гирокомпаса. Лодка едва не лишилась основной системы курсоуказания, но штурманский электрик Абрикосов оказался на высоте. Последствия «акции» удалось нейтрализовать за какой-то час. А куда может уйти дизельная подлодка за это время на «парадном эконом-ходу» в три узла?Чуть позже, глубокой ночью, задолго до всплытия на сеанс связи, в ЦП раздался дикий крик. Для установившегося режима тишины это было чем-то из ряда вон. Я выскочил из рубки, и взору предстала страшная картина. Горизонтальщик Дидык что-то объяснял, отчаянно жестикулируя. Рядом на палубе в конвульсиях умирала известная всему кораблю крыса по имени Бесхвостка. Ее знали если не «в лицо», то по обрубку хвоста, утраченного за годы службы на С-11. Ей довелось пережить целых три газовые атаки.- Как же ты мог поднять руку на живой символ корабля? - проникновенно спросил я подчиненного. Дидык обстоятельно доложил, что «скотина», окончательно обнаглев, допустила непристойные телодвижения, пытаясь помешать выполнению воинского долга по удержанию родного корабля с заданным дифферентом. За что и понесла кару. Действия были одобрены, а Дид удостоился очередного прозвища - Крысобой.В тот же день баталер Коля Михнюк доложил об угрызении половины мешка морковки, размещенного им в прохладе 1-го отсека. Следы преступления были слишком очевидны. Было решено дать крысам бой, начав его с акции устрашения. Памятуя о том, что хитрые твари никогда не попадаются дважды в ловушки одной конструкции, решили соорудить нечто особенное.Под руководством инженера-механика Владислава Нарбута из банки для пластин регенерации сделали суперкрысоловку, в которую вскоре попалась весьма матерая особь. На лодке, где все решалось волевым единоначальным порывом, впервые был созван консилиум. Старшина команды трюмных предложил пытать животное электротоком, чтобы затем пустить по корабельной трансляции вопли животного, записанные на магнитофон «глухарей». То бишь акустиков, которые, дескать, только делают вид, что работают. Заслышав сигнал тревоги, шокированные крысы должны были, по замыслу, немедленно покинуть корабль. Старшина команды гидроакустиков обиженно заявил, что не позволит использовать свою технику для таких пошлых целей, когда с минуты на минуту должен появиться «супостат»; уже который час сердце вещует. Дискуссию прервал повидавший виды стармех. Он заявил, что подобный эксперимент уже имел место и закончился полным провалом. Кроме сопутствовавшего экзекуции мата, пленка ничего не запечатлела, а посему крысы предпочли остаться на корабле. Выходит, выбросить крысу за борт и не маяться дурью? Командир охотно утвердил это решение. Исполнить его предстояло в ближайший сеанс связи. - Ради этого не жалко и всплыть, - заметил он, - заодно провентилируемся и мусор выбросим! (И покурим, добавили про себя курильщики).В нужное время лодка всплыла в позиционное положение. Отдраив люк и оценив надводную обстановку, командир рявкнул в «каштан»:- Крысюка на мостик!Банку с томящимся «узником» мигом подняли, но возник новый вопрос: выкидывать вместе с ловушкой или предать морю по отдельности? - Короче, - отрезал командир, не забывая ни на минуту о скрытности лодки, которая находилась под угрозой, - выкидываю вместе, сами говорили, что в эту ловушку больше ни одна крыса не сунется. Дискуссию прервал доклад радиометриста:- Мостик, сигнал самолетной РЛС прямо по носу силой 4 балла!- Все вниз, срочное погружение!Несостоявшихся курильщиков, занявших было места по расписанию «для выброса мусора», как ветром сдуло. Командир широко размахнулся, чтобы зашвырнуть банку подальше, но в последний момент изменил решение и вытряхнул содержимое ловушки за борт. Затем ловко спрыгнул с подножки и уже через мгновение привычным движением потянул на себя крышку рубочного люка. Но прежде чем люк коснулся комингса, а вниз рухнула пустая банка, в щель прошмыгнула серая тень, которая, пробежав по вертикальному трапу, мгновенно исчезла в пучине трюма. - Пожалели животину, товарищ командир? - ехидно поинтересовался стармех.- Не важно, - парировал командир, - учитесь, как надо исполнять команду «Все вниз!». Как и ожидалось, заманить в ловушку больше никого не удалось. Похоже, крысюк успел передать собратьям все, что познал и испытал. На некоторое время вновь наступило затишье. Партизанская войнаКогда лодка вернулась в Видяево, у меня, холостого лейтенанта, возник традиционный вопрос: куда податься вечером? Решил сойти на берег налегке, не отягощаясь личными вещами, в том числе подводными деликатесами: шоколадом и воблой. В ту пору за каждый день в море подводнику причиталась маленькая двадцатиграммовая шоколадка и одна воблина. Большинство из нас в море их не ели, предпочитая получать все сразу по возвращении.Эти лакомства считались лучшим сувениром, которого с нетерпением ждали как в семьях, так и многочисленные проверяющие из вышестоящих штабов. Предпочтение, разумеется, отдавалось своим. Особой популярностью пользовалась вобла. Она хранилась в жестяных цилиндрических банках, примерно по двадцать рыбин в каждой. Когда банка вскрывалась, оттуда веяло настоящим ароматом моря и только отчасти рыбой. Ни с чем не сравнимое блаженство, особенно с пивом. Помню, после первых практик мы встречались с друзьями из разных училищ в каком-нибудь из питерских пивбаров и с видом факиров открывали честно заработанные банки с воблой, вызывая жуткую зависть окружающих. Вернувшись поутру на корабль, я открыл рубку и с удивлением обнаружил, что в оставленной на столе автопрокладчика коробке из шестидесяти шоколадок осталась ровно половина. Вызвав Абрикосова, грозно вопрошаю:- Кто взял?- Товарищ лейтенант, вы же видели, рубка была опечатана, - заявляет старшина, и я ему верю. Этот красавец - крымский татарин - ни разу меня не подводил.- Да и бог с ним, - заключаю я.Проходит несколько дней, сдан отчет за поход, работаю в штурманской рубке, грезя о предстоящем отпуске. Внезапно до слуха доносится едва уловимое шуршание фольги. Через несколько минут двое матросов раскидывают ящики с ЗиПом и я наблюдаю удивительную картину. В дальнем углу рубки аккуратной горкой лежат пропавшие шоколадки. Уголок каждой надкушен, а все сооружение венчает сушка, придавая ему исключительную законченность.Ну разве не логично? Вместе плавали, значит, все поровну. Заметьте: животное отсчитало ровно половину, и ни шоколадкой больше или меньше! Причем лежали они навалом.И тут я допустил ошибку. Приказав все немедленно выбросить, я настолько обозлил «зверя», что по возвращении из отпуска с трудом узнал рабочее место. Верный Абрикосов вместе со всем экипажем восстанавливал силы в доме отдыха на Щук-озере, и постоять за штурманскую рубку было некому. Оскорбленная крыса не ограничилась тем, что объела корешки многочисленных книг и пособий. Непостижимым образом она пробралась в сейф и отгрызла учетные номера четырех секретных карт, вдобавок еще изрядно нагадив. Это было объявлением войны, и я его принял, хотя прекрасно знал из истории, что в партизанской войне победить невозможно. Она шла с переменным успехом, но вскоре меня назначили старпомом, и я был вынужден оставить поле битвы со сложным чувством чего-то незавершенного. По крайней мере, преемнику свой опыт я передал.Надеюсь, на кораблях последних поколений с подобной живностью научились бороться. Хотя вполне возможно, что, как обычно, чуть-чуть не хватило средств.Дар предвиденияЧто люди всегда ценили в крысах - это дар предвидения. Если крысы бегут с корабля, значит, долго на плаву ему не продержаться. Скорее всего, они, как обитатели трюмов и междудонных пространств, просто лучше людей знают истинное состояние корпуса корабля и крайне редко ошибаются. Хотя и на старуху бывает проруха. Подводная лодка С-349 выходила из военно-морской базы Лиепая. На поворотном мосту - ровеснике первых российских подлодок - стояло несколько зевак. Вид стройного тела субмарины, бесшумно скользящей под электромоторами, завораживал многих. Острый нос с легким шелестом рассекал мутно-зеленую гладь канала военной гавани. Клепаные фермы моста неумолимо надвигались, еще мгновение - и мы пронесемся под его сводами, оставив за кормой восхищенные лица прохожих. Нас охватит гордость за свое историческое предназначение, но уже несколько мгновений спустя череда команд и сигналов заставит вернуться на бренную землю и окунуться в повседневность. Впереди море!На сей раз на подходе к мосту раздался всплеск, заставивший всех на рубке оглянуться. К своему ужасу, мы обнаружили, что с кормовой надстройки спрыгнула крыса и теперь отчаянно гребет к берегу. Заметили это и стоявшие на мосту. Их лица выражали искреннее сострадание. Как же, крысы бегут с корабля. Мы со старпомом переглянулись. Воцарилась звенящая тишина, прерванная моей командой: «Товсь правый дизель!»Это был единственный в моей жизни выход в море, когда не было даже намека на неисправности механизмов, столь частые для пожилой подлодки, а организация потрясла бы любого из проверяющих, находись они в тот день на борту.
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
