Метаморфозы К-77

Удивительная судьба корабля - «рабочей лошадки» эпохи «холодной войны»

Утром 25 марта 2002 года к борту подводной лодки «Джулиет-484» подошел буксир «Пойнт Вэлиант» и закрепил трос на кормовом кнехте. Таможня и портовые власти дали «добро», а провожающие покинули корабль. Ровно в 10.00 были отданы швартовые, и мощный буксир «Хэмлок» потянул 4000-тонную громаду на выход из гавани канадского Галифакса. Их курс лежал в город Провиденс (Род-Айленд), США, которому было суждено стать последним пристанищем подлодки, на сей раз в качестве музейного экспоната.

ЗАЛИВ Мэйн пройти с ходу не удалось из-за тревожной метеосводки, и утром следующего дня лодка ошвартовалась в Шелбурне (Новая Шотландия), то есть все еще в Канаде. Счет за стоянку был оплачен компанией «К-19» Продакшн Инкорпорейтед», использовавшей лодку в качестве главного героя нового голливудского блокбастера «К-19. Оставляющая вдов». Координатор компании по морской части капитан Ланс Джулиан, он же старший на переходе, посовещавшись с коллегами, принял решение переждать резкое ухудшение погоды в Шелбурне. Через день компания двинулась дальше и ясным первоапрельским утром прибыла к месту назначения. На городском пирсе № 1 корабль встречали оркестр и группа энтузиастов морского дела во главе с мэром Провиденса Винсентом Чьянчи, а также президентом Фонда музея «Саратога» Франком Ленноном.

Откровенно говоря, церемония эта, затеянная возле отплававшего свое исполина, увенчанного к тому же звездно-полосатым флагом, вряд ли вызвала бы наш интерес, не будь этот корабль в недалеком прошлом советским подводным ракетоносцем К-77.

Лошадки «холодной войны»

Крейсерская подводная лодка с крылатыми ракетами К-77 была заложена 31 января 1963 года на судостроительном заводе «Красное Сормово» в Горьком, а уже 31 октября 1965-го вошла в состав соединения Северного флота, базировавшегося в поселке Видяево. 4 пусковые установки крылатых ракет и 10 торпедных аппаратов делали корабль весьма грозным для противника. Ракеты П-5 с дальностью полета 500 километров со скоростью 345 метров в секунду в 1960-е годы легко преодолевали ПВО вероятного противника, а килотонная ядерная боеголовка РДС-4 обеспечивала гарантированное поражение как береговых, так и корабельных целей. Позднее, еще более точные самонаводящиеся ракеты П-6 сделали основной специальностью этих лодок удары по американским авианосцам. Планируемая серия из 35 «джульетт» (так этот тип именовался в НАТО), строившихся одновременно с 8-ракетными атомоходами проекта 675 («Эхо») подобного предназначения, была впоследствии сокращена до 16 единиц

Несмотря на внешне неказистый вид «джульетты» зарекомендовали себя надежными кораблями и в течение десятилетий являлись рабочими лошадками «холодной войны» на море наряду с другими дизельными собратьями: «фокстротами» (пр.641), «виски» (пр.613) , «ромео» (пр.633), «танго» (пр.641Б) и т.д. Среди «дизелей» они прочно стояли на втором месте по длительности походов вслед за подводными лодками пр.641 с их нечеловеческими 9, 12 и даже 13-месячными автономками.

В период войны во Вьетнаме тихоокеанское соединение ракетоносцев пр. 651 успешно демонстрировало советскую морскую мощь в Тонкинском заливе. А боевая служба «джульетт» Северного флота, длившаяся обычно не менее полугода, проходила, как правило, в Средиземном море, но были, как говорится, и варианты.

На перехват

Зимой 1975 года подводная лодка «К-77» под командованием капитана 1 ранга А. Левина вышла в очередной боевой поход. Успешно форсировав Фареро-Шетландский противолодочный рубеж, лодка, в полной мере испытала на себе нрав зимней Атлантики. Во время зарядок батареи крен достигал 50 градусов, а гребни океанских волн проносились высоко над ходовым мостиком.

Привязанная ремнями верхняя вахта, пыталась угадать момент, когда очередной вал накроет их, далеко не утлое суденышко, чтобы укрыться под козырьком рубки. В те редкие моменты, когда отдраивался рубочный люк, огромный столб воды проваливался в центральный пост, грозя вызвать замыкания и сопутствующие им неприятности. Вплоть до пожара, страшнее которого на подводной лодке, как известно, ничего нет. В Бискайском заливе стихия разбушевалась настолько, что, казалось, не выдержат стальные борта легкого корпуса.

На параллели мыса Финистерре командир неожиданно получил радиограмму, предписывавшую следовать не в Средиземное море, как ожидалось, а к Виргинским островам. То есть - к восточному побережью Америки. По мнению командования 6-й флот США собирался, если не высаживать десант на Кубу, то, по крайней мере, продемонстрировать подобную попытку. Подводный ракетоносец разворачивался, ни много, ни мало, на перехват американского флота.

Как рассказывал Виталий Козырь, в ту пору командир дивизии, в состав которой входила К-77, новый маршрут пролегал между Азорскими островами и островом Мадейра в направлении зюйд-вест. Качка уменьшилась, а когда вошли в зону экваториальных пассатов, и вовсе стало спокойно. На горизонте - ни дымка, а в воздухе даже инверсионных следов от самолетов не видно. Температура в отсеках достигла 50 градусов. Кондиционеры работали непрерывно, но существенно снизить температуру в отсеках не удавалось...

И вот назначенный район на параллели Виргинских островов достигнут. Вокруг мертвая зыбь. Серая мгла оказалась настолько густой, что было трудно различить, где кончается вода и где начинается воздух. Тяжелая, давящая атмосфера. Дышать нечем. Воздух напоен влагой настолько, что блики на воде отражаются в плотных его слоях. В отсеках лодки невыносимая жара. Однако, испытание было недолгим. 6-й флот оставил в покое Кубу и направился к берегам Анголы. На подводной лодке кончалось топливо. Последовала команда следовать в гвинейскую Конакри для отдыха экипажа, ремонта техники и пополнения запасов.

Уставшие от трехмесячных походов по штормовой Атлантике, подводники встретили радушный прием у местных властей. Помимо дружеских визитов главное внимание было направлено на приведение в порядок материальной части корабля и восстановление бодрости духа. За три недели экипаж отдохнул, и, насколько возможно, пополнил необходимые запасы. Приняв топливо с подоспевшего в Конакри советского танкера, К-77 отправилась в путь, теперь уже в Средиземное море и для начала в Александрию.

Пожар в 5-м отсеке

На подходе к островам Мадейра командир неожиданно получил приказание возвращаться в базу. В Бискайском заливе лодка вновь оказались в зоне жестоких штормов. Даже на глубине 100 метров крен достигал 10 градусов. Предвкушая скорую встречу с Родиной, подводники стойко переносили трудности и, ничто не предвещало беды.

Утром 20 марта лодка шла на глубине 80 метров. Командир корабля находился в центральном посту, когда в 10.40 из жилого 5-го отсека поступил доклад: «Аварийная тревога! Пожар в 5-м отсеке! Горит ППС!» ППС - станция параллельно-последовательного включения групп аккумуляторной батареи.

Была сыграна аварийная тревога. По приказанию командира корабля в 8-м отсеке приготовили к действию систему объемного химического пожаротушения, а в 5-й отсек подали огнегаситель Старшина команды электриков успел доложить по телефону, что в отсек несанкционированно подан фреон. Поскольку пожар продолжался, командир приказал подать в пятый отсек огнегаситель из установки центрального поста. В 11.10 лодка всплыла в надводное положение для вентиляции отсека в атмосферу. Бискайский залив продолжал бушевать. Для выяснения обстановки в аварийном отсеке была организована группа разведчиков, которая, обследовав 5-й отсек, двинулась в корму.

Наконец, была отдраена переборка в 7-й отсек, и взору офицеров открылась страшная картина. На палубе в различных позах лежало десять моряков. Еще двоих в бессознательном состоянии вытащили из трюма. Из всех, находившихся в отсеке, двое - капитан-лейтенант А. Кочнев и старшина 1-й статьи П. Тоос - были в аппаратах ИДА-59. Остальные так и не воспользовались средствами индивидуального спасения. Благодаря усилиям врача и его помощников удалось вернуть в сознание десять подводников. Затем бросились к находившимся в аппаратах ИДА-59. Сняли с них маски, но оба не подавали никаких признаков жизни. Первая медицинская помощь, искусственное дыхание не давали результатов. Командир моторной группы капитан-лейтенант Анатолий Кочнев и командир отделения мотористов старшина 1-й статьи Пауль Тоос скончались от отравления фреоном. Как оказалось, оба подводника, надев маски, и подключившись к аппарау, не смогли открыть вентили кислородных баллонов.

Перед выходом в море всем членам экипажа было выдано портативное дыхательное устройство (ПДУ), которое находилось с ними постоянно. Используй их при поступлении фреона в отсек, никто бы из моряков не пострадал. Возвращение подводной лодки в базу после четырехмесячного плавания было омрачено. Вместо оркестра на причале стояла машина «скорой помощи».

При выяснении причины возгорания ППС оказалось, что во время ремонта подводной лодки на судоремонтном заводе кто-то из рабочих оставил в переключателе ППС гаечный ключ. Подача фреона в 7-й отсек вместо 5-го также произошла по вине ремонтников. При сборке системы ЛОХ была перепутана маркировка, что и стало причиной трагедии. Старшину 1-ой статьи Пауля Тооса хоронили на родине, под Таллинном. А инженер-капитан-лейтенант Александр Кочнев был похоронен неподалеку от Видяево, близ аэродрома Килп-Ярв, рядом с отцом летчиком-испытателем, который погиб во время полета на боевой машине...

В то время я был штурманом одной из подводных лодок видяевской эскадры и вместе со всеми напряженно ждал возвращения К-77. Примерно за неделю до этого «сарафанное радио» разнесло весть о случившемся пожаре и имеющихся жертвах. Стоит ли говорит о том, что происходило в душах семей подводников К-77 и их друзей. Мой друг Миша Кузнецов ходил младшим штурманом на этой лодке. К счастью, он вернулся живым и невредимым, а через несколько лет стал командиром такого же корабля.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта