Судьбу мою качает средиземка

Обживать Средиземное море советский флот начал в конце пятидесятых, а после 1964 года сюда пришла уже 5-ая оперативная эскадра

Всем известно, что это был за период. Наши потенциальные противники на то время поначалу всерьез к этому не отнеслись, оценили как нечто показушное, но позже спохватились и потом отчаянно кусали себе локти. Потому что именно тогда Средиземное море, эту вотчину американцев и НАТО, советские моряки не просто поделили надвое, а впервые после Второй мировой войны заставили западных политиков считаться с нашим здесь присутствием. С этого же момента в лексиконе наших моряков появилось слово «средиземка», которым сегодня именуют целый пласт истории отечественного флота.

Воспоминания участников средиземок, а их в Северодвинске и Архангельске немало, в моем архиве занимают особое место: в них много неизвестных фактов, любопытных историй, с годами они не стареют, их интересно перечитывать, в них есть удивительные эмоции и, на удивление, почти нет рассказов об экзотике, которую по обыкновению ждешь от людей, побывавших в далеких странах. Вахта за вахтой - было не до красот. В основном тяжелая морская работа. И еще - все они лишены какой-либо обиды на ту, уже бывшую страну, которая посылала их служить в далекое и чужое море, переносить лишения и тяготы. «Мы честно выполняли свой долг», - без бравады говорят бывшие моряки, не сомневаясь в том, что это было необходимо Родине, а многие называют «средиземки» лучшими годами своей жизни.

М.И.Костылев, старшина плавбазы «Немчинов»:

- Летом пятьдесят восьмого мы вышли из Кронштадта вместе с четырьмя дизель-электрическими подлодками 613 проекта и в сентябре прибыли в албанский порт Влера, как оказалось, на место будущего базирования советских кораблей. В тот год Советский Союз передавал Албании лодки, плавбазу и обязывался обучить их подводников. Взамен мы получали право базироваться в их порту Влера. Впрочем, портом это место назвать трудно даже с большой натяжкой: что-то наподобие нашего захолустного черноморского поселка, разве что бухта была на редкость удобная во всех отношениях - просторная, глубокая, хорошо защищенная. К слову, среди нас были и североморцы, и балтийцы, а в документах у всех значилась запись «Черноморский флот». То ли секретили что-то, то ли хотели этим подчеркнуть принадлежность кораблей, база и лодки, действительно, оперативно подчинялись штабу в Севастополе.

На базу часто приезжали очень высокие гости: албанские министр обороны генерал-полковник Балуки, командующий их флотом капитан 1 ранга Сейку, даже китайский маршал Пын Дэхуай наведывался. Еще приезжали Никита Хрущев и Родион Малиновский вместе с тогдашними руководителями Албании - Энвером Ходжей и Мехметом Шеху. Так что мне впору нынче воспоминания писать. А было это летом 1959-го - в самый канун «расстройства» наших отношений с Албанией. Что там Хрущев с Ходжей не поделил, до сих пор не знаю, но как уехали гости, так вскоре началось такое, о чем раньше и помыслить не могли: албанцы усилили охрану на всех постах, особенно у складов боезапаса, на всех КПП, окружили базу своими частями, а на ближние холмы даже выкатили артиллерию. Те специалисты, кто еще недавно приветливо улыбался нам, в одночасье помрачнели и уже избегали всяких разговоров с нами. Мы даже всерьез опасались, что начнем стрелять друг в друга. Когда эвакуировались, нам на подмогу (албанцам для острастки) пришел в бухту с Черного моря артиллерийский крейсер проекта 68-бис, навел свои орудия на их батареи. Несколько наших лодок тогда сразу ушли на Балтику, а четыре остались: хоть дружба врозь, а соглашение выполнять надо.

А.И.Бородин, старший лейтенант эсминца «Неуловимый»:

- Средиземное море большое. Но и в нем порой становится тесно. Когда маневры затевались, кто только туда не сбегался: англичане, французы, испанцы, итальянцы, бельгийцы с голландцами, турки… Об американцах даже не говорю - эти как у себя на озере прописались. Мы среди этой разноязычной плавающей публики вроде как не ко двору приходились, и нам это давали понять. Особенно нахальничали американцы.

Однажды мы вели их авианосец: трое суток бегали за ним как привязанные - куда он, туда и мы. А при нем, как водится, пасся эскорт - эсминцы, фрегаты, еще и самолеты стаями висят. И в какой-то момент они решились оторваться от нас. Глядим, авианосец добавил оборотов, а к нам тут же подскакивают три фрегата и устраивают карусель, чтоб мы ход сбросили. Но такое дело нам уже знакомо, и мы идем, как шли. Тогда один совсем вплотную к левому борту приблизился, и выходит на крыло мостика его командир - этакий щеголь, со шкиперской бородкой, ядовито усмехается и делает руками в нашу сторону какие-то знаки…

Впереди еще один фрегат развернулся и прет прямо на нас. Хулиганство в чистейшем виде! Нужно отворачивать и только вправо, потому что слева нас «бородатый» отжимает… Командир у нас был тертый, понял, что американцы на испуг берут: «Вправо не ходить! Так держать!»

Многим на мостике просто не по себе стало: идем полными ходами друг другу в лоб! И с каждой секундой безнадеги все больше!..

Первыми на том фрегате задергались - в самый последний момент отвернули и проскочили от нас справа. И вот тут у них крепкая накладка вышла: видно, скорость не подрасчитали, запутались в ордере и завихляли, а навстречу им свой же танкер-«снабженец» вывернулся - с ним пришлось разбегаться. Да неудачно: снесли ему фальшборт по корме! Слышим по радио, как у американцев крепкая ругань понеслась. Забегали, заерзали! А наш командир: «Чай на мостик!» Принесли чай. Тогда он, совсем не по службе, вышел на открытое крыло, неторопливо помешивает ложечкой в стакане и демонстративно чаек отхлебывает…

На американце, что слева бежал, тоже не до нас стало - щеголю с бородкой уж не до ухмылок, в рубку убежал… А потом и его фрегат в сторону отвалил.

А вскоре, кажется, в конце 1975-го, Средиземное море американцев за их настырность и самонадеянность всерьез наказало: ночью во время маневрирования столкнулись их ударный авианосец «Дж. Кеннеди» и крейсер «Белкнап». В итоге крейсер почти весь выгорел. Только после этого инцидента они поосторожнее стали себя вести и поуважительнее к другим. Но если б случилось что, мы себя в обиду не дали бы. Тогда «шутки» в адрес русских моряков безнаказанно не проходили.

Н. Г.Лежнев, старшина БПК «Комсомолец Украины»:

- Летом 1967-го, как раз во время арабо-израильского конфликта, мы стояли в Александрии. Корабль наш ошвартовался близ местного судоремонтного завода. Недалеко от нас была еще плавбаза, и время от времени к ней подходили наши эсминцы и сторожевики. Правда, стояли очень мало, воду и топливо примут, провизию - и сразу же обратно, в море.

Еще в гражданской части египетского порта - у причалов и на рейде - помню скопление наших сухогрузов и лесовозов. Большинство с Черного моря, но были еще с Балтики и наши, архангельские.

Я дослуживал третий год, по дому истосковался, и поэтому все искал случая хоть на час-другой попасть в гости к землякам. Но в связи с военными действиями нам не только запретили сходить на берег, но и держали экипаж в полной боевой, а корабль «под парами».

Точной даты не назову, но в середине июля израильтяне принялись бомбить порт Александрии (до этого они делали только облеты на малой высоте). Нашей задачей тогда, как пояснял замполит, было обеспечить «демонстративное присутствие» советского флота в Египте, и в конфликт мы не вмешивались. Израильтяне вообще-то во время налетов тоже старались нас «не зацепить». Хуже было торговым морякам, и однажды несколько бомб или ракет угодили на причалы торгового порта, где разгружались и архангельские пароходы. Жуткое зрелище! Кругом все грохотало и свистело! Я видел большой пожар, его тушили несколько часов. Вечером узнал, что повреждения получили и советские суда, и жертвы были...

Вскоре меня перевели в другой экипаж, и мы ушли в сирийский порт Латакию.

Н.И.Кокорин, старшина плавбазы подлодок «Дмитрий Галкин»:

- После «учебки» я на большой корабль хотел попасть. Сам туда рвался, просился, и уже направление на БПК «Красный Кавказ» держал в руках, но в последний момент направили меня в отряд вспомогательного флота. Но переживал я недолго: наш «Галкин» столько по морям попутешествовал, что иному боевому кораблю не довелось: Босфор, Дарданеллы, греческие острова, в Египте был, в Сирии долго стояли…

Из порта в порт мы ходили под сопровождением. Израильские корабли держались от нас в стороне. После того как их самолеты бомбили арабов и повредили одесский теплоход «Илья Мечников», по всем кораблям эскадры открытым текстом дали приказ: в случае опасности открывать огонь на поражение. Поэтому они побаивались, чего не скажешь о других. Особенно досаждала палубная авиация американцев.

Труднее всего в средиземках, по-моему, было нашим подводникам. И у нас служба не сахар, но мы хоть солнце видели и по твердой земле раз в месяц ходили, а они в своих «бидонах» если и могли себе позволить свежего воздуха глотнуть, так только ночью, а зачастую и вовсе месяц-полтора без всплытия.

И нервов им портили больше: корабли, самолеты, акустические станции, спутники из космоса - все против них! И ничего, уворачивались, убегали…

К нам на ремонт (в сирийском порту Тартус) «дизелюшки» становились. Видели б вы их измочаленные экипажи! Снимаю шляпу перед нашими подводниками.

Е.А.Семенов, старшина артиллерийского крейсера «Жданов»:

- Вырос я в колхозном поселке на целине, и до службы море видел только на картинках. К морю привыкал тяжело. В первую средиземку штормило почти без перерыва, мало того, что качка, так еще и жара! Палуба и переборки раскалялись как жаровни, в машине - ад - дышать нечем, с теми, кто послабее, обмороки случались. У американцев базы были почти в каждой стране, они там передохнуть могли, а мы за два года всего один раз в Югославию зашли, да и то на трое суток. Я очень старался и потом в глубине души гордился, что держался наравне со старослужащими.

Скажу вам: средиземка - это настоящее мужское дело, и мы его делали так, что за страну и за себя не стыдно было.

Греческие проливы мы проходили не сбавляя хода. Турки на своих скорлупках по сторонам жались. Это сейчас они разграбленный Черноморский флот сомнут в считанные часы. Потому что пока мы Севастополь с Украиной делили, они себе современнейший флот отстроили.

Силу уважали все и всегда. Не нами этот закон был придуман, нам его в свое время навязали, мы этот вызов приняли и ответили. А сегодня России лучше помалкивать. Обидно!

В.О.Строев, мичман БПК «Красный Крым»:

- Однажды мы спасали алжирскую фелюгу - такое небольшое судно в пять пар весел и с косым парусом. Ее отнесло далеко от берега, шторм сломал ей мачту и руль. Заметил фелюгу французский патрульный самолет и дал координаты всем, кто был поблизости. Первыми на место пришли мы и американский фрегат, потом подскочил еще и небольшой сторожевичок - португалец. А волна такая, что бортом не подойти. Кружили, кружили вокруг, но дело худо: шторм крепчает, а фелюга вот-вот на дно отправится. Как уж там командиры на мостиках решали, но вельботы спустили все. У нас 12 ребят добровольцами вызвались, думаю, у американцев и португальцев моряки тоже не по приказу шли. Вельботы на волнах бросало так, что дух захватывало! С третьей попытки общими усилиями завели буксир, попытались наладить переправу, бросили им фалы, но дело не вышло. То ли алжирцы не знали, как с поясами и карабинами обращаться, то ли нервишки у них дрогнули. Что делать?! Снова подошли, чудом высадились на фелюгу, обвязались и вместе с алжирцами в воду! Так американцы сняли человек восемь, мы четверых и португальцы еще нескольких. В последний момент у португальцев при швартовке вельбот о борт ударило, он разбился, людей опять-таки чудом спасли… Я тогда понял: все люди из одного теста, русские и американцы, португальцы и французы. Для всех самое дорогое - жизнь, и спасение погибающих - первый закон для любого моряка. А то, что наши флоты в океане друг друга стерегут, так ведь не моряки виноваты, а прохиндеи - политики.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта