Рубль работает на оборону плохо

Россия подошла к той ситуации, когда промышленность уже теряет интерес к гособоронзаказу

Для рационального планирования нужна внятная организационная, информационная и правовая среда, которая позволяла бы хоть с какой-то точностью и оперативностью отвечать на вопросы: какие деньги, на какие цели, кому переданы и как они расходуются. Следовательно, надо знать и контролировать, какие денежные потоки временно приостановить, а какие интенсивно двигать.

Заместитель председателя Счетной палаты Александр Пискунов начал беседу с наболевшего:

- У нас в правительстве некоторые чиновники по сей день не понимают, чем труд гражданского человека отличается от ратного труда. Гражданский по окончании рабочего дня закрыл свой стол и будь здоров. А у военного за спиной - подводная лодка с большим количеством ядерных боевых блоков, много народу, два атомных реактора, торпеды, которые непонятно в каком состоянии и так далее. Он делегировал государству право распоряжаться собственной жизнью в отличие от гражданского, не связанного никакой присягой. Гражданский человек волен выбирать, как ему поступить - выполнять распоряжение старшего начальника или написать заявление и уйти. Военный должен выполнять приказ. Приравнивание ставок военных к разрядам госслужащих - необходимый, но совершенно недостаточный шаг для изменения нищенского содержания военнослужащих. Военный должен получать больше, чем люди без погон, - так было в России всегда. Сейчас, к сожалению, наоборот, и такое положение будет сохраняться до тех пор, пока бюджет не станет у нас действительно научно разработанным, комплексным, сбалансированным и прозрачным. Но чтобы сделать его таким, нужна соответствующая культура высшего государственного чиновника. За это мы и боремся в стенах Счетной палаты.

- Александр Александрович, а где еще есть резервы для оборонных расходов?

- Вот смотрите. Научно-исследовательские работы у нас в России становятся бесконечными, потому что уже сегодня они охватывают более 3,5 тысячи тем. Однако в этом году на испытания по результатам НИОКР будет представлено всего 35 образцов. Вывод: расходы на НИОКР малоэффективны, а результаты устаревают и обесцениваются. Если учесть, что расходы на оборону Пентагона превышают 300 миллиардов долларов, а Минобороны России - 9 миллиардов, мы должны особо строго следить за тем, как работает каждый рубль.

Другая сторона проблемы - военная наука за отечественные гроши работает не на Россию, а на зарубеж, для иностранных армий. Разрабатывается и производится вооружение, которое Минобороны РФ не планирует закупать в ближайшие годы, но поставляет за границу, в том числе в приграничные страны.

- Да, но доходы от военного экспорта, как утверждают, идут на развитие отечественного оборонного производства, укрепление Вооруженных сил, не так ли?

- Поверьте мне, это только разговоры, что мы через ВТС поддерживаем Вооруженные силы РФ. Военно-техническое сотрудничество нашего ВПК за последние 10 лет ни копейки не вернуло в гособоронзаказ, ни копейки - это официальный доклад начальника вооружения МО РФ в Счетной палате.

- Ну а куда они делись?

- Не хочу говорить на эту тему. Кое-кто построил 5-звездочные гостиницы, прошли избирательные кампании. При этом руководители некоторых наших нищих оборонных предприятий указывают личные доходы, которые достигают миллиона. Это только то, что указывается официально. Но даже не в этом дело.

- Оборонные предприятия негодуют по поводу того, что государство никак не может вернуть долги, а отсюда - и дела у них идут неважнецки.

- Это еще одна гримаса наших несовершенных финансовых отношений в оборонной сфере. Уточняя бюджет 2000 года, мы заложили средства на расчет по долгам с накопленной кредиторской задолженности предприятий ОПК. Это был такой же революционный поворот в методологии и практике бюджетирования, как и введение казначейства. Впервые накопленная за многие годы кредиторская задолженность была выделена в законе отдельно от текущих расходов. И это в сочетании с переходом на казначейство дало поразительный результат: выяснилось, что на самом деле накопленные долги, если их строго рассматривать в соответствии с законодательством и производить расчеты через казначейство, а не через «прямые» и «обратные» взаимозачеты, составили сумму втрое меньшую, чем заложенные в законе 32,5 миллиарда рублей.

Мы подошли к той ситуации, когда промышленность уже теряет интерес к гособоронзаказу. Наша беда еще в том, что даже теперь, когда деньги, казалось бы, мы исправно платим, нет гарантий в определенном результате ввиду несовершенства сложившейся системы контрактации. То есть заключается контракт на производство, условно скажем, 10 артиллерийских установок по цене, допустим, 5 миллионов рублей за изделие. Собираются: клерк Минэкономики, военпред и представитель завода. Они согласовывают цену, подписывается контракт. Но на самом деле это еще ничего не значит. К концу года собирается та же троица и говорит: ребята, извините, у нас же нет предельных лимитных цен, а кооперация цену подняла на комплектующие. Поэтому будет не 10 изделий по 5 миллионов рублей, а 5 изделий по 10 миллионов рублей каждое.

- То есть ободрали государство?

- Не от хорошей жизни промышленности в прошлом и не от большого ума государства сегодня. Необходима сбалансированная политика внутренних и внешних цен на вооружение и военную технику с учетом отраслевой и региональной специфики. У нас сегодня средняя зарплата на судостроительных предприятиях Северодвинска втрое ниже, чем на предприятиях Санкт-Петербурга, где нет районных коэффициентов и процентных надбавок для районов Крайнего Севера.

Неудивительно, что цены, по которым мы продаем некоторое оружие за рубеж, ниже, чем те, по которым мы закупаем для собственных Вооруженных сил. Я как-то в шутку предлагал руководству СВР: давайте сделаем за границей подставную фирму, будем закупать наше вооружение по дешевке и поставлять в наши Вооруженные силы.

Необходима гораздо большая детализация и прозрачность бюджета в части расходов на оборону, хотя бы для парламентского контроля наиболее дорогостоящих и приоритетных программ.

- Может быть, поэтому уже второй год засекречиваются данные бюджета по производству вооружений?

- Удивительно, что Министерство обороны в последние годы выступает за детализацию открытия и раскрытия бюджета, а Минфин категорически против. Непонятно, что мы хотим скрыть: наличие планов строительства и оснащение Вооруженных Сил или отсутствие логики их бюджетирования и финансирования. В США, странах Западной Европы вы без труда найдете официальный справочник того, что поставляется в войска, в каких количествах, вплоть до носков для солдат и туалетной бумаги.

Сегодня у нас на флоте несколько десятков заказчиков, и каждый отвечает за свой огород. Делается, например, новый корабль, на который заказано, оплачено и выполнено 98% НИОКР, а 2% работ, оказывается, еще не начинались, поскольку там другие заказчики и у них свои приоритеты. В результате жизненный цикл строительства корабля удваивается одновременно с его ценой. Неудивительно, что мы единицы образцов поставляем в войска. Нужна современная система контрактации, четкая система ответственности за соответствие ТТХ и ТТТ.

Для меня смысл военной реформы состоит в том, чтобы из растопыренной пятерни сделать кулак, чтобы деньги на оборону не утекали между пальцами. Но пока до этого далеко.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта