Звонок с «того света»

Почти детективная история о том, как северодвинский коммерсант своих земляков «надул»

Работая нынешним летом над серией очерков «Корабел в деревне», мне пришлось столкнуться (и не раз) с примерами далеко не положительного свойства. Я старался не замечать их, считая, что северодвинская прописка еще не означает, что человек стал корабелом.

самом понимании «корабел» - это не профессия или звание, скорее - статус высоконравственного, трудолюбивого и честного человека. И когда мне показывали на молодого северодвинца, недавно купившего «домик в деревне» и уже диктующего соседям свои правила, я доказывал, что случай этот не типичен, что этот «хозяйчик» хотя и получил два высших образования, но не впитал в себя элементарных нравственных начал и напоминает банный лист, который сам высохнет и опадет с деревенского тела или будет смыт водой отчуждения.

Старался не заострять внимания и на многочисленных примерах, когда приехавшие к дедушкам и бабушкам внуки вносили в деревенский уклад культуру поведения, далекую от вековой нравственности, считая это обычным молодежным «выпендрежем», который закончится с годами по мере взросления. Ведь и мои герои в молодости своей были далеко не паиньками, а только труд, коллектив и ответственность сделали их Корабелами.

Но одну историю, бросившую тень на светлый лик города и горожан, было невозможно обойти и отмахнуться от нее.

Когда неурожай случится - плохо, а нарастет картошки до дуры - совсем беда. Хорошо тем крестьянам, что около городов живут, - хоть на рынок можно выехать, а как быть тем, кто в глубинке и дорог надлежащих нет?

В нынешнюю осень верхнетоемским крестьянам избавиться от лишней картошки помогли заезжие коммерсанты. Сентябрь и октябрь на всех дорогах, на центральных усадьбах деревень можно было встретить автофургоны с распахнутыми дверьми, куда загружался местный картофель. Наросло этого овоща столько, что в ямы и погреба не вмещалось, потому и цена на него в сентябре колебалась от одного до двух рублей за килограмм и только в октябре поползла она ближе к «трояку».

Говорят, что в европейской части России южнее Вологды картошка не удалась, потому и бросилась посредническая братия на большегрузных машинах к нам на Север за дешевым продуктом.

Крестьяне и понимали, что первоначальная цена совсем бросовая, но жива была еще память о прошлогодних страданиях, когда всю зиму картошку сбыть не могли и приходилось ее в лучшем случае скармливать скоту, а в худшем - просто выбрасывать по весне. Да и помнил люд еще и то, как нелегко поднимать картофель из ям, тогда как осенью он уже в мешках и прямо просится в подогнанную машину коммерсантов. Потому и везли к импровизированным приемным пунктам этот овощ, сдавали за деньги, меняли на арбузы, а то и на водку.

Жители Корнилова, что в 25-ти километрах от районного центра Верхняя Тойма, картошки сейчас садят много. Если сравнивать с временами коллективного хозяйствования, этой культурой занимают ныне раз в 5 большую площадь, чем было раньше. И если фермеры, имеющие свой автотранспорт, еще как-то наладили сбыт, то одиночкам- «бесколесникам» приходится рассчитывать только на приезжую удачу. Иногда эта «удача» бывает обманчивой.

Осенью 1998 года выкопанный картофель земледельцы не торопились спускать в ямы: ждали приезда знакомого коммерсанта А.В. из Северодвинска. Он еще в прошлые годы наведывался в сентябре к крестьянам и скупал картошку, причем цену давал достойную, да и парень, считай, был чуть ли не местный: родители его жили по соседству, отдыхая на пенсии от городской суеты.

И в этот раз он не обманул ожидания. Появился и сразу же стал принимать картошку по три рубля за килограмм. И повезли ему мешки на телегах, автомашинах, тракторах. Только он честно предупреждал, что денег сразу отдать не сможет, а только после того, как где-то на юге реализует закупленный продукт. Но это сдатчиков не пугало - парень-то почти свой, надежный. Отдаст в следующий приезд. Естественно, что никаких накладных или расписок составлено не было, а ведомость, если и была, то осталась у коммерсанта.

Вот уже три осени миновало, а люди не получили ни денег, ни четкого объяснения, что же произошло. Сначала прошел слух, что ненадежными оказались партнеры по коммерции. Его элементарно «кинули», груз отобрали, а самого чуть ли не убили. Потом стали поговаривать, что видели его живым и здравствующим в гостях у северодвинской родни, что живет он где-то в средней полосе, квартиру приобрел и автомашину. Мужики в милицию с заявлением бросились. Только заявление-то заявлением, а больше документов и нет никаких. И случись разыскать его и даже до суда дело довести, рассыпалось бы все обвинение сразу, так как сдавать-то картошку сдавали, а документально это нигде не подтверждено.

Народ тогда уж стал так рассуждать: «Ну ладно, грабанули где-то на юге его. Так появись ты в деревне, объясни толком людям, покайся, признайся, что так получилось. Но зачем скрываться-то? А может быть, и в самом деле уже не живой?»

Только нынешней осенью снова всколыхнулась деревня. От того, якобы погибшего, предпринимателя звоночек телефонный раздался (неужели мобильники и на «том» свете действуют?). И просил он конкретного человека о вполне земной услуге. Мол, «шел» с грузом из Москвы и сломался в дороге. Нужна автомашина, чтоб груз этот вывезти.

Передо мной лежит список мужиков из ближайших деревень, которые подарили ему от 30 до 50 мешков картошки каждый на сумму, превышающую 40 тысяч рублей. Все они не имеют постоянного заработка, а живут только за счет своего труда на земле. А еще скупал он картошку в соседних деревнях и поселках, был замечен в Черевкове и Красноборске.

Понимают сейчас крестьяне, что деньги те уже не вернуть. А в глаза ему заглянуть хотели бы. Что-то в них человеческое осталось, или прибыль все затмила? Про совесть спросить, про ответственность перед старенькими родителями, ведь это им на себе приходится ежедневно молчаливый укор земляков ощущать.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта